Выбрать главу

— Как интересно, — пробормотал человек.

— Я купалась, когда приехал сенор, потом течением меня унесло, и я проснулась, когда сенор стоял возле меня, а я была раздета Это было очень плохо и мне стыдно.

Она надула красные губки, потом улыбнулась ему.

Она казалась ему очень желанной в эту минуту. Она улыбалась с самоуверенностью жизнерадостной юности.

Очень желанной… Человек смотрел на нее с откровенным восторгом, как коллекционер, отыскавший в пыльной лавченке драгоценную вазу. Ему она казалась прекраснее вазы. Потом он покачал головой. Жизнь в порыве вдохновения создала. это стройное тело и вдохнула в него пламя юности и способность любить. Но к чему все это? Чтобы со временем выйти замуж за грязного мексиканского крестьянина, наполнить мир такими же грязными мексиканцами и стать потом старой и безобразной…

Лошадь подняла голову и покосилась на разговаривавших. Девушка захлопала в ладоши:

— Ах, какая лошадь! И седло оправлено в серебро. Сколько оно должно было стоить!

Человек покачал головой.

— Оно стоило очень дешево. Нужно было всего несколько убедительных слов. Я приобрел эту лошадь сегодня на рассвете.

— Все-таки, — продолжала она, — вы должны быть очень богаты. Мой Педро говорит, что когда он будет богат, он подарит мне седло из серебра и золота. Это будет мое собственное седло. Но Педро очень бедный, он пасет овец дона Томаса Торрито, а по вечерам он приходит к нашей двери, играет на мандолине и поет.

— Я понимаю, — улыбнулся мужчина, вспоминая про незамысловатую любовь наивных, как дети, жителей пограничной полосы.

Она не поняла значения его слов.

— Педро говорит, — продолжала она, — что когда у него будет достаточно денег, чтобы купить свинью и двух овец, он попросит падре повенчать нас. Но это глупая болтовня, потому что я не люблю Педро.

Улыбка на губах человека исчезла. Он вопросительно взглянул на девушку и сказал:

— Простите меня, сенорита, я вас не понял.

Мужчина извинялся за свое ошибочное суждение, но внимание девушки было уже обращено на большой шрам, пересекавший его правую щеку.

— Какой смешной порез!

Он невольно провел рукой по щеке, потом отрывисто сказал:

— Да, очень забавный. Но где же эта деревня, в которой вы живете, сенорита? Вы говорили про дона Томаса Торрито, который живет там. Он толстый, смешной и важный человек?

— Да, он живет за деревней, в большой гациенде. Моя мать говорит, что он вызывает дьяволов и знает заговоры.

— Ваша почтенная мать без сомнения права. Но мне может быть понадобится попросить у него заговора.

Она широко раскрыла глаза, но он ничего не пояснил ей.

Спускался сумрак. Вспухшая река мрачно торопилась вперед. Зачарованные наступающей ночью, мужчина и девушка сидели молча. Потом девушка вскочила.

— Уже поздно! — Она торопливо перевязала черные волосы красной лентой. — Прощаться ли мне с большим сенором или мы еще встретимся?

Он медленно ответил, не отрывая глаз от лиловых далей пустыни:

— Мы еще встретимся.

Она убежала, махая ему на прощание.

Она убежала, махая ему на прощание… 

Он провел рукой по глазам.

— Она — юность, — сказал он себе, — а юность сама себе оправдание, каков бы ни был конец. Она — юность, весна мира, мимолетное мгновение любви…

— Она — юность, сказал он себе, — а юность сама себе оправдание… 

Он усмехнулся:

— Да, нет сомнения, что мы еще увидимся.

_____

Жизнь дона Боба, как его стали звать местные обитатели, была не лишена приятности в этой мексиканской деревне. Можно быть уверенным, что он снова и снова увидал Бониту. Потом длинные тихие дни, наступление весны и сознание безопасности и спокойствия тоже пришлись ему по вкусу. Он иронически посмеивался над собой, но ленивая, бездеятельная жизнь начинала все больше и больше очаровывать его.

Могущество этого очарования много зависило и от присутствия Бониты. Она откровенно полюбила его, как полюбила бы большую добрую собаку. Жизнь еще не нашла этого ребенка, и грезы ее не были омрачены опытом и горестями.

Но отношения Педро к большому белолицему человеку были гораздо сложнее. Правда, он обязан был этому человеку спасением жизни его Бониты. Правда, и ему, как и девушке, так интересно было сидеть и слушать рассказы этого человека про далекие страны и удивительные приключения, хотя Педро и понимал отлично, что он просто хочет удивить их, когда говорит про летающие машины, и поезда, бегущие под реками, и про дома в десять раз выше, чем высокое дерево. Несмотря на все очарование, исходившее от удивительного незнакомца, юноше не раз хотелось, чтобы дон Боб уехал из их мест.