Но, по крайней мѣрѣ сначала, они были такъ ослѣплены, что совсѣмъ не ожидали неудачи. Батенковъ 13-го Декабря по утру, говорилъ Александру Бестужеву: кажется, что успѣхъ несомнителенъ: 26) Баронъ Штейнгель, менѣе другихъ заблуждавшійся, началъ однако же сочинять проектъ Манифеста ®), въ коемъ онъ объявлялъ, что когда оба Великіе Князья, (ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО иГосударьЦеса-ревичь) отрекаются отъ престола, не хотятъ быть отцами , то
осталось ей самой избрать себѣ Правителя и по тому Сенатъ назначаетъ общее собраніе Депутатовъ, а дотолѣ Времянное Правленіе 26). Князь Трубецкой съ своей стороны означилъ въ бумагѣ, найденной у него ввечеру 14-го Декабря и у сего прилагаемой, сущность Манифеста, въ коемъ намѣревался отъ имени Сената объявить объ уничтоженіи прежняго Правленія и учрежденіи времяннаго для созванія Депутатовъ.
Нѣкоторые вздумали дать свѣдѣніе о предпринимаемомъ и въ другія мѣста. Пущинъ (Иванъ) отправилъ чрезъ Американскую Компанію 26) письмо въ Москву къ Титулярному Совѣтнику Семенову. „Насъ, писалъ онъ, по „справедливости назвали бы подлецами, если бы мы пропустили нынѣшній, единственный случай. Когда ты получишь это, все ужь будетъ кон-„чено. Насъ здѣсь 60 Членовъ; мы можемъ надѣяться на 1500 рядовыхъ, которыхъ увѣрятъ, что Цесаревичъ не отказывается отъ Престола. „Прощай; вздохни объ насъ, если и проч.“ Въ заключеніи онъ поручалъ Семенову показать его письмо Генералъ-Маіорамъ Фонъ-Визину и Мнхайлу, Орлову, коихъ, по старымъ связямъ и образу мыслей, вѣроятно, считалъ внутренно благопріятствующими видамъ Тайнаго Общества. Князь Трубецкой можетъ быть думалъ также *), и 13-е число отправя письмо къ Сергѣю Муравьеву-Апостолу съ братомъ его Ипполитомъ, онъ писалъ и къ Генералу Орлову съ Кавалергардскимъ Офицеромъ Свистуновымъ; сіи письма не доставлены *). Трубецкой показываетъ, что онъ только и не упоминая о причинахъ, звалъ Орлова въ Петербургъ, но прибавлялъ; быть чему-нибудь, то будетъ и безъ васъ, какъ при васъ. Ежели вѣрить дальнѣйшимъ показаніямъ Князя Трубецкаго, то онъ рѣшился писать, въ надеждѣ, что Генералъ Орловъ и не принадлежа къ Обществу могъ бы своимъ появленіемъ и сплою характера обуздать другихъ Членовъ, коихъ онъ, Диктаторъ, былъ уже не въ состояніи удерживать. Онъ утверждаетъ, что по сей же причинѣ, по чувству своего безсилія, однажды просилъ, чтобъ его отпустили въ 4-й Корпусъ, тамъ что-нибудь сдѣлать, хотя зналъ, что въ семъ Корпусѣ у него не было ни одного сообщника, хотя думалъ и ѣхать не прямо и прожить нѣсколько времени въ Москвѣ.
Чѣмъ ближе подходило предназначенное сампми мятежниками розовое для нихъ мгновеніе, чѣмъ болѣе воспламенялись нѣкоторые, тѣмъ больше изъявлялъ нерѣшимости избранный ими начальникъ, уже видимо волнуемый раскаяніемъ, или по. крайней мѣрѣ страхомъ. „Что жъ! говорилъ онъ и повторялъ Рылѣеву, если выйдетъ мало войска, рота или „двѣ? за чѣмъ итти и намъ и другихъ вести на гибель? Рылѣевъ иногда „казался согласнымъ; иногда напротивъ отвѣчалъ; „если придетъ хоть 50 „человѣкъ, то я становлюсь въ ряды съ ними*; и однако жъ не сдержалъ слова.
Не смотря на сомнѣнія и боязнь, Князь Трубецкой не отказывался явно, и опредѣлено ему на другой день быть на Сенатской площади, чтобы принять главную команду надъ войсками, которыя не согласятся присягать ВАШЕМУ ВЕЛИЧЕСТВУ; подъ нимъ же начальствовать Капитану Якубовичу и Полковнику Булатову. Сей послѣдній, какъ видно изъ дѣлъ и словъ его, не злой,. а слабоумный человѣкъ, за нѣсколько дней до того не зналъ о существованіи Тайнаго Общества, но его считали нужнымъ, по тому что онъ служивъ прежде въ Лейбъ-Гренадерскомъ полку, оставилъ хорошую о себѣ молву и многіе солдаты еще любили его. 6-е Декабря Пановъ, Порутчнкъ того же Лейбъ-Гренадерскаго полка, позвалъ его обѣдать съ нѣсколькими другими Офицерами. Тутъ осыпаемый ласкательствами, разгоряченный виномъ и споромъ, ибо при немъ нарочно хвалили одного Государственнаго Сановника, котораго онъ ненавидѣлъ, Булатовъ произнесъ обѣтъ пожертвовать всѣмъ пользѣ отечества: ему
*) Однажды говоря о Пестелѣ, Трубецкой сказалъ: должно будетъ послать Орлова во 2-ю Армію и сила Пестеля изчезнетъ.—Да развѣ Орловъ нашъ? спросилъ Рылѣевъ. Нѣтъ, отвѣчалъ Трубецкой, имъ владѣютъ Раевскіе; но тогда по неволѣ будетъ нашъ.
4) Муравьевъ и Свистуновъ сожгли ихъ дорогою, узнавъ о произшествіяхъ 14-го Декабря.
тотчасъ объявили, что есть Общество, которое составилось для произведенія благотворной перемѣны въ ономъ; что онъ по любви къ Россіи долженъ принадлежать къ сему Обществу, и несчастный, самъ не понимая, какимъ образомъ, принялъ на себя обязанность быть пособникомъ мятежниковъ, съ коими едва былъ знакомъ. Рылѣевъ открылъ ему намѣренія ихъ: Булатовъ часто спрашивалъ: но же польза отечества? я одну