ВСЕПРЕСВЪТЛЪЙШЕМу, ДЕРЖАВНЪЙШЕМу, ВЕЛИКОМу
ГОСУДАРЮ ИМПЕРАТОРУ и СлмодЕржцу
Всероссійскому,
Верховнаго Уголовнаго Суда
Верховный Уголовный Судъ, Манифестомъ 1-го Іюня сего года для сужденія Государственныхъ преступниковъ составленный, всеподданнѣйше представляетъ на усмотрѣніе ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА существо приговора, о нихъ состоявшагося, изобразивъ предварительно тотъ порядокъ, коимъ дѣло въ немъ было производимо.
Обрядъ производства уголовныхъ дѣлъ установленъ общими законами; но въ дѣлѣ высшихъ Государственныхъ преступленій, общій уголовный обрядъ не могъ быть достаточенъ. Посему ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО, при самомъ составленіи Суда, соизволили преподать ему дополнительныя правила, на общемъ порядкѣ судопроизводства основанныя, и для успѣшнаго движенія сего дѣла необходимыя.
Верховный Уголовный Судъ въ 3-й день Іюня мѣсяца открылъ свои засѣданія чтеніемъ Высочайшаго Манифеста, потомъ донесенія Слѣдственной Коммисіи и подробныхъ о каждомъ подсудимомъ свѣденій, составленныхъ въ той же Коммисіи изъ подлиннаго о нихъ производства.— Все что по прежнимъ свѣденіямъ отдѣльно было извѣстно о существѣ сихъ преступленій, при чтеніи актовъ представилось Суду въ ужасной всѣхъ обстоятельствъ совокупности. Чѣмъ болѣе онъ входилъ въ подробности, тѣмъ казалось, разширялась предъ нимъ бездна злобы и нравственнаго ожесточенія. Всѣ прежнія чувства ужаса и омерзенія возбудились здѣсь съ новою силою.
Но Судъ не могъ, не долженъ былъ колебаться сими чувствами; онъ измѣрялъ преступленія, но видѣлъ предъ собою еще токмо подсудимыхъ.— Сколь ни достовѣрны были акты Слѣдственной Коммисіи, но общій порядокъ правосудія и правила, ВАШИМЪ ИМПЕРАТОРСКИМЪ ВЕЛИЧЕ-
5*
СТВОМЪ предначертанныя, требовали личнаго въ допросахъ удостовѣренія. Къ сему два пути предлежали: призывъ подсудимыхъ предъ Судъ, или нарядъ къ нимъ Коммисіи, Судомъ избранной и изъ среды его составленной. ВАШЕ ИМПЕРАТОРСКОЕ ВЕЛИЧЕСТВО тотъ и другой способъ соизволили предоставить его усмотрѣнію. Онъ избралъ послѣдній, какъ равно достовѣрный, но по числу подсудимыхъ болѣе удобный.
Ревизіонная Коммисія исполнила порученное ей дѣло съ точностію. Всѣ подсудимые безъ исключенія подтвердили предъ нею собственноручнымъ подписаніемъ прежнія ихъ показанія. Имъ открыты были способы дополнять оныя всѣми обстоятельствами, кои могли они считать нужными къ ихъ оправданію; нѣкоторые, и именно пять подсудимыхъ, пользуясь симъ дозволеніемъ и дѣйствительно представили поясненія. И хотя Коммисія не нашла въ нихъ ничего важнаго и существеннаго, тѣмъ не менѣе представила оныя Верховному Суду на усмотрѣніе. По заключенію его, они прнобщены къ дѣлу, и приняты къ совокупному съ онымъ соображенію.
По окончаніи такимъ образомъ ревизіи слѣдствія, Судъ приступилъ къ чтенію законовъ, на преступленія сего рода поставленныхъ, и въ выпискѣ, при семъ прилагаемой, во всей подробности ихъ изложенныхъ.
Изъ соображенія сихъ законовъ съ дѣломъ, сами собою произтѳкали два слѣдующіе вопроса:
1) Къ какому роду преступленій относятся преступленія, въ актахъ Слѣдственной Коммисіи обнаруженныя? — Судъ призналъ единогласно, что всѣ они принадлежатъ къ преступленіямъ Государственнымъ, подъ именемъ двухъ первыхъ пунктовъ въ законодательствѣ нашемъ извѣстнымъ
2) Какое наказаніе по законамъ нашимъ положено за сіи преступленія? Судъ призналъ и единогласно опредѣлилъ, что преступленія, въ актахъ означенныя и собственнымъ признаніемъ подсудимыхъ двукратно
ныя, подлежатъ всѣ безъ изъятія смертной казни.
Симъ однимъ общимъ приговоромъ оканчивалось дѣло во всей законной его точности. Строгость нашихъ законовъ не дозволяетъ въ семъ родѣ преступленій различать никакихъ постепенностей. Всѣ и дѣйствовавшіе, и соглашавшіеся, и участвовавшіе, и даже токмо знавшіе, но не донесшіе объ умыслѣ посягательства на Священную Особу ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, или кого либо изъ ИМПЕРАТОРСКОЙ Фамиліи, также объ умыслѣ бунта и воинскаго мятежа, всѣ безъ изъятія подлежатъ смертной казни, и по точной силѣ законовъ всѣ однимъ общимъ приговоромъ считаются къ сей казни присужденными.