Имъ найдено, что въ концѣ 1814 года уже существовало Тайное Общество, подъ названіемъ истинныхъ Поляковъ. Цѣлію онаго было питать и усиливать народное чувапво; всякой Членъ сверхъ того обязывался присоединять къ Обществу другихъ и содержать въ тайнѣ все до онаго касающееся. Наружнымъ знакомъ былъ перстень изъ бѣлаго металла съ малиновою эмалью, внутри коего были означены точками число статутовъ общества, а заглавными буквами Р. Р. наименовиніе онаго (Ргат<1гімусЪ Роіакоѵ); но сіе Общество, составленное изъ однихъ неопытныхъ молодыхъ людей, почти не распространилось; въ немъ было во все время не болѣе 12 Членовъ; они вскорѣ потомъ большею частію разъѣхались изъ Варшавы въ другія мѣста, и сообщество ихъ, которое по страннымъ своимъ обрядамъ и прежде многимъ казалось смѣшно, разрушилось само собою; оно существовало одинъ только годъ и не оставило по себѣ никакихъ слѣдовъ, кромѣ доказательства противозаконныхъ намѣреній и мятежнаго духа основателей.
Едва уничтожилось сіе первое неудачное учрежденіе, какъ изъявленная покойнымъ Генераломъ Донбровскпмъ, вѣроятно безъ всякаго особеннаго намѣренія, мысль, сдѣлалась поводомъ новаго волненія въ умахъ нѣкоторыхъ людей. Не за-долго до смерти своей, случившейся въ 1818 году, онъ говорилъ одному, прежде бывшему подъ начальствомъ его Офицеру: „Какъ не жалѣть, что Поляки, способствовавъ своею храбростію славѣ „столь многихъ предводившихъ ими воиновъ, сами пріобрѣли такъ мало „себѣ и Отечеству выгодъ, за всѣ свои усилія и пожертвованія! Въ настоящемъ нетвердомъ состояніи Политическихъ дѣлъ въ Европѣ, бытіе я и образъ правленія Польши не имѣетъ еще достаточнаго ручательства; „мы не зпаемъ судьбы своей и не завели никакихъ между собою связей, „которыя могли бы, въ неизвѣстныхъ случаяхъ будущаго, послужить для „насъ средствомъ спасенія. Если бы Наполеону, послѣ возвращенія его „съ острова Эльбы, удалось явиться снова на берегахъ Вислы съ войскомъ, „то и мы несчастные были бы снова жертвами войны, а для чего? чтобы „принять отъ побѣдителя угодныя ему условія. И такъ не должно ль намъ „стараться возбудить упадающую бодрость народа Польскаго, внушить „ему довѣренность къ собственнымъ своимъ силамъ, соединить посредствомъ одного мнѣнія всѣхъ и разнымъ Державамъ нынѣ принадлежа-„щихъ Поляковъ, чтобы имѣть способъ, не только обратить всю Націю па „пользу службы нашего ГОСУДАРЯ, но также, если жребій войны будетъ „Ему неблагопріятенъ, и обеспечитъ независимость Польши, покорясь Королю, народомъ безъ чуждаго вліянія избранному?"
Сіи мысли Генерала Донбровскаго произвели сильное впечатлѣпіе въ умѣ Офицера, коему онъ сообщалъ ихъ, и сей слѣдуя данному совѣту) спѣшилъ распространять оныя, говорилъ о томъ нѣсколько разъ съ Княземъ Антономъ Яблоповскпмъ, съ Подполковниками Крыжаповскпмъ и Прондзпнскнмъ, и съ нѣкоторыми другими, приглашая ихъ дѣйствовать съ своей стороны, для достиженія цѣли, указанной Генераломъ ^онбров-скимъ; однако же странпое, хотя и не безпримѣрпое въ Исторіи стеченіе обстоятельствъ, сдѣлало, что ни тотъ, кто первый имѣлъ мысль соединить всѣхъ Поляковъ узами одного народнаго , ни тотъ, который, казалось,
долженствовалъ быть главнымъ для исполненія сего плана орудіемъ, не участвовали ни мало въ мѣрахъ, коими оный былъ приводимъ въ дѣйствіе. Генералъ Донбровскій вскорѣ послѣ того умеръ, а пользовавшійся его довѣренностію Офицеръ, будучи въ сіе время самъ опасно боленъ, долго жилъ въ чужихъ краяхъ и потомъ возвратясь въ отечество, еще съ разстроеннымъ здоровьемъ, совершенно потерялъ изъ вида свои прежнія намѣренія. — Слѣдствіемъ доказано, что онъ не зналъ ничего о дѣлахъ и замыслахъ Тайныхъ Обществъ.
Нѣтъ причины полагать, чтобы вышеозначенный разговоръ Генерала Донбровскаго подалъ тогда же поводъ къ заведенію какого-либо сообщества. Но изъ показаній многихъ обвиняемыхъ видно, что слова его были не безъ послѣдствій. Первоначальная имъ предложенная мысль часто измѣнялась, смотря по свойству, правиламъ и бблыпей пли мёныпей злонамѣренности основателей и главныхъ дѣйствователей Тайныхъ Обществъ, послѣ того существовавшихъ въ Польшѣ; но вездѣ примѣтно вліяніе оной, и сличивъ собранныя Комитетомъ свѣдѣнія, можно сказать утвердительно, что она была всегда, если не побужденіемъ къ составленію кова, то по крайней мѣрѣ средствомъ закрывать истинную цѣль сообществъ предъ тѣми Членами, коимъ Начальники не смѣли вдругъ объявить о своихъ умыслахъ.