– Тэлли пропала! Нигде не можем ее найти!
Остальные Спруилы вскоре подошли следом за ней, и оба семейства принялись пялиться друг на друга. Отец объяснил им, что у нас пропал грузовик. Мистер Спруил объяснил, что у них пропала дочь.
– Она грузовик водить умеет? - спросил Паппи.
– Нет, не умеет, - ответила миссис Спруил, и это еще больше осложнило ситуацию.
Некоторое время все молчали и обдумывали создавшееся положение.
– Вам не приходит в голову, что Хэнк мог вернуться и взять его, а? - спросил Паппи.
– Хэнк не стал бы красть у вас грузовик, - ответил мистер Спруил, и в голосе его звучали злость и неуверенность. В данный момент любое предположение звучало одновременно и вероятным, и невозможным.
– Хэнк сейчас уже дома, - сказала миссис Спруил. Она была готова разразиться слезами.
Мне очень хотелось закричать: «Хэнк мертв!», а потом убежать в дом и спрятаться под кроватью. Эти бедняги еще не знают, что их сын никогда не доберется до дому. Этот секрет становился слишком тяжелым, чтобы хранить его в одиночку. Я шагнул за мамину спину.
Она наклонилась к отцу и прошептала:
– Надо проверить, на месте ли Ковбой.
Поскольку я рассказал ей тогда о Тэлли и Ковбое, мама лучше остальных разобралась в ситуации.
Отец на секунду задумался, потом посмотрел в сторону амбара. Паппи сделал то же самое, потом Бабка и в конечном итоге все остальные.
С той стороны к нам медленно подходил Мигель, не особенно спеша и оставляя следы в мокрой траве. Свою грязную соломенную шляпу он держал в руке и шел так, что мне невольно подумалось, что ему вовсе не хочется делать то, что он намерен сделать.
– Доброе утро, Мигель - сказал Паппи, словно день начался точно так же, как обычно.
– Senor. - Мигель поклонился.
– Какие-нибудь проблемы? - спросил Паппи.
– Si, senor [40]. Маленькая проблема.
– Что случилось?
– Ковбой исчез. Думаю, ночью тихонько ушел.
– Прямо эпидемия, - буркнул Паппи и сплюнул в траву. Спруилам понадобилось несколько минут, чтобы сложить всю информацию в единую картину. Вначале исчезновение Тэлли, по крайней мере в их понимании, не имело никакой связи с Ковбоем. По всей видимости, они ничего не знали о тайном романе этой парочки. Чандлеры все поняли гораздо раньше Спруилов, но у них было преимущество - об этом уже знал я.
Потихоньку до всех начало доходить реальное положение вещей.
– Думаете, это он ее увез? - спросил мистер Спруил, впадая в панику. Миссис Спруил уже начала всхлипывать, пытаясь сдержать слезы.
– Не знаю, что и думать, - сказал Паппи. Его гораздо больше заботила пропажа грузовика, чем местопребывание Тэлли и Ковбоя.
– Ковбой забрал свои вещи? - спросил отец у Мигеля.
– Si, senor.
– А Тэлли свои вещи забрала? - спросил он у мистера Спруила.
Тот не ответил, и вопрос повис в воздухе, пока Бо не сообщил:
– Да, сэр. Ее сумки нету.
– А что было в этой сумке?
– Одежда и всякое такое. И ее копилка.
Миссис Спруил совсем разревелась. А потом заголосила:
– Ох, моя девочка!
Мне захотелось заползти под дом.
Спруилы сейчас являли собой жалкое зрелище. Головы поникли, плечи опущены, взгляды совсем протухшие. Их любимая Тэлли сбежала с человеком, которого они считали чем-то вроде полукровки, с темнокожим чужаком из Богом забытых краев. Они были страшно унижены, да еще в нашем присутствии, и это для них было страшно болезненно.
Я тоже был уязвлен. Как она только могла такое сделать?! Мы ж с ней были друзья! Она ко мне относилась как к доверенному человеку, она защищала меня прямо как старшая сестра. Я любил Тэлли, а она удрала с этим отъявленным убийцей!
– Он увез ее! - голосила миссис Спруил. Бо и Дэйл увели ее прочь, оставив здесь только Трота и мистера Спруила - разбираться дальше. Обычно пустой взгляд Трота сейчас сменился выражением замешательства и огромного горя. Тэлли и его всегда защищала. А теперь ее здесь уже не было.
Мужчины пустились в оживленное обсуждение, что делать дальше. Главной задачей было найти Тэлли и грузовик, пока она далеко не уехала. У нас не было никаких указаний на то, когда именно они сбежали. Они, ясное дело, воспользовались грозой, которая заглушила все звуки. Спруилы ночью не слышали совершенно ничего, ничего, кроме грома и шума дождя, а ведь подъездная дорога проходит всего в восьмидесяти футах от их палаток.