Когда мы вышли у школьной калитки, перед высоким частоколом, душа бабушки замерцала, затрепетала и стала растворяться.
— Это все? — спросила у Ядвиги Петровны, когда призрак бабули исчез с наших глаз. Я с трудом сдерживала слезы.
— Нет, Мила, — снисходительная улыбка осветила уставшее лицо ведьмы, — в мире живых нет места душам. Мы не видим мертвых в обычном мире. Надо ее отпустить. Ты готова?
Даже если бы я не была готова, я бы сделала это. Не могу я держать ее на привязи, зная, что ей от этого плохо. Как бы ни хотелось снова почувствовать ее едва ощутимое касание, нутром ощутить улыбку, знать, что она рядом, ее нужно отпустить. Не место ей среди живых. А значит…
Откупорила банку с землей и высыпала под ноги.
— Отпускаю душу родную, вольную на земле родной в мир мертвых со спокойным сердцем.
Сморгнула набежавшие слезы и прижала шаль к груди. Вот теперь все. Теперь она уйдет навсегда и безвозвратно. Смогу ли я свыкнуться с этой мыслью когда-нибудь? Наверное, со временем смогу. А сейчас все еще больно. Шепнула Ядвиге Петровне «спасибо» и ушла к себе. Рана еще не затянулась, а все эти разговоры и встречи всколыхнули боль, которая еще не улеглась на дно. Надо отдышаться, выспаться и успокоиться, чтобы уже завтра начать думать над тем, как и когда отправиться в Ручейки. Пора делать нас с мамой счастливыми! В конце концов, мы не заслужили такой жизни, и мама уже достаточно настрадалась и натерпелась. Даже представлять не хочется, что она испытывала, когда на живую вырывала из своего сердца моего отца. И ведь любила. До сих пор, кажется, любит, не смогла забыть и переболеть. Но вырвала и выбросила из своей жизни только ради того, чтобы он жил. Смогла бы я так? Хотя… Рада я тоже выбросила из своей жизни по той же причине. Правда, он еще не забрался в мое сердце так глубоко. Я была влюблена, но нас еще ничего не связывало.
Две недели. Именно столько прошло с того дня, как я освободила бабушку из клетки чуждого ей мира. И этот факт придал мне уверенности, добавил веры в свои силы, хоть надежда и была очень и очень призрачной. Но мой оптимизм иссяк уже на третий день после возвращения. Рад не оставлял попыток поговорить. А я, оказавшись рядом с ним, чувствовала, как тает мое сопротивление, как истончается броня, и сквозь нее проникает розовый туман грез. Улыбка парня, его теплый обеспокоенный взгляд и тихий вопрос: «Почему ты бежишь от меня?», — заставляли трепетать всем телом и сжимать кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чтобы не броситься к ведьмаку на грудь. Я боялась говорить ему правду. Как он отреагирует? Сбежит? «И правильно сделает», — с горечью думала я, наблюдая за ним издалека. А пока он не знает правды, я могу мечтать о том, как все хорошо закончится, о том, как вскоре я найду решение, и никакая чернота уже не будет лежать между нами широкой пропастью. И эта борьба с ним, с собой и, казалось даже со всем миром, изматывала меня просто неимоверно. В поисках вариантов и ответов я затерроризировала весь преподавательский состав, ночами до боли в глазах вчитывалась в строчки бабушкиной ведьмовской книги, но сидя в комнате, не двигалась с места во всех смыслах. Тогда-то я и поняла, что нет иного выхода, как посетить деревню Ручейки и поговорить с местными жителями, а если повезет и Мстислава жива, то и с ней. А уж если она уже тоже покинула мир живых, то я решительно настроилась посетить их жуткий Лес Заблудших Душ. Хуже уже просто не может быть. И пусть я поседею от страха, пока буду искать нужную душу, но использую и этот шанс, чтобы стать счастливее.
Мои планы, которыми я поделилась с Ядвигой Петровной, были понятны женщине, хоть она их и не одобряла. Мы договорились, что пока мое сердце до конца не отдано кому-то, да и я не успела завладеть безраздельно чьим-то, нет причин торопиться. Стоит поучиться, в таком путешествии любые знания пригодятся. К тому же, осень неумолимо брала свое. Еще две недели назад солнце опаляло своими лучами все вокруг, а теперь небо все чаще затягивают густые серые тучи. Так что, я не сбежала из школы, чтобы набраться знаний и храбрости для путешествия. Но с каждым днем сама становилась все больше похожа на ту самую грозовую тучу, которая сегодня висела над школой.