— Твой папа любит роскошь, — заметил Клаус. — Неплохой домик себе отгрохал.
— Это не его дом, — Элис обернулась, блеснула жемчужно ровными зубами. — Папа живет в обычном доме. А это — Панруниум.
— Что-то вроде храма? Место поклонения святым рунам?
— Совсем не так. У нас нет религии, ты же знаешь. Просто у этого места особая геоэнергетика. Здесь самая благоприятная зона для психовизуализации на нашей планете. Папа здесь работает. И многие другие работают — те, кто создает новые руны.
— Ах да, слышал я об этом, — Клаус махнул рукой. — Аномальная зона, телепорт у вас не действует и все такое. Слышать-то хоть вы друг друга можете?
— Можем. Здесь самая лучшая слышимость на земле. Некоторые слышат даже то, что происходит в Австралии.
— Ничего себе! — присвистнул Клаус. — А Антарктиду не слышите?
— В Антарктиде нет людей, — изрекла Элис, строго сдвинув светлые бровки. — Там только пингвины. Ты что, не знаешь?
— Шучу я, — пояснил Клаус. — Шутки у меня дурацкие. Это потому, что я не осваиваю руны и вообще полностью отказываюсь от АПВ. Такой вот я уникум, единственный на планете! Не страшно со мной? Вдруг наброшусь?
— Не страшно. И вовсе ты не уникум. Подумаешь, обычный отказник.
— Отказник? — озадаченно переспросил Клаус.
— Ну да, отказник. Новус, который не хочет изучать руны. Каждый отказник считает, что он — единственный и неповторимый. Но вот я, например, уже третьего отказника за последние два года здесь вижу.
— И много нас таких?
— Спроси у папы. Он знает все.
— Так что, Патрик вызывает всех отказников сюда для воспитательной работы? На промывку мозгов?
— Глупый ты, Клаус! — заявила вдруг Элис, не переставая при этом лучезарно улыбаться. — Никто тебя сюда не вызывал. Ты сам напросился, насколько мне известно. Не говори глупостей и гадостей — не придется потом извиняться: так меня учили в детстве. Мы пришли, — она показала на массивную деревянную дверь. — Иди. Желаю тебе удачи.
— А еще раз меня поцелуешь?
— Пожалуйста. — Она чмокнула его в щеку, неожиданно порозовела. — А ты симпатичный, Клаус. Если останешься здесь на учебу, заходи в гости.
— Непременно! — пообещал Клаус и шагнул в дверь.
Как все просто, оказывается! Останься здесь на учебу и тогда можешь рассчитывать на благосклонность такой замечательной девушки. Ну уж нет! Очередная ловушка. Он на такое не купится.
Почему его душа так нужна новусам? Почему они так нянчатся с ним, с Клаусом Даффи, обхаживают его всеми способами?
Он уже начинал догадываться.
Патрик Ньюмен выглядел точно таким же, как на изображениях, тысячи раз виденных Клаусом. Выше среднего роста, моложавый и стройный. Приятное лицо, аккуратная бородка, внимательные голубые глаза. Борода почему-то седая, а глаза в сеточке морщин. Как у Беркута. Похоже, у здешних мужчин мода такая. Как им это удается?
— Здравствуйте, господин патриарх, — сказал Клаус и протянул руку. — Спасибо, что пригласили меня. Я уж и не чаял вас увидеть.
— Патриарх? — Ньюмен удивленно наклонил голову, отвечая на рукопожатие. — Не называйте меня так, Клаус. В этом мире нет и не может быть патриарха. Я такой же, как все. Новус. Простой новус.
— Простой новус? — усмешка исказила нервное лицо Клауса. — Скажете тоже… Новус вообще не может быть простым. Те, кто имел несчастье быть простым, вымерли, как динозавры. Те, кто были просто людьми. Хомо сапиенсами, а не хомо новусами.
— Вы пришли сюда для того, чтобы сообщить мне эту новость? Вынужден вас разочаровать — я уже слышал ее. Желаете сказать что-то еще?
— А что я должен говорить?
— Вам нечего сказать, Клаус? Зачем же вы сюда пришли? Почему вы отнимаете мое время?
Клаус опешил. Он ожидал, что Ньюмен начнет вежливо сюсюкать с ним, как это делали большинство новусов. Клаус привык к деликатной манере разговора. Привык с ходу, в лоб, начинать хамить. Подсознательно он рассчитывал, что Ньюмен, создатель этики новусов, окажется таким же добродушным, как и большинство. Выходило совсем не так. Своей жесткой манерой Ньюмен напоминал Беркута.
— Я нужен вам, — сказал Клаус, стараясь сохранить уверенность в голосе. — Я вам нужен, поэтому вы меня и позвали.
— Мы вас не звали. Вы долго настаивали на аудиенции, и наконец я согласился. Кажется, вы хотели поделиться со мной своими проблемами? Я слушаю…
Клаус Даффи прошел вдоль кабинета и опустился в мягкое кресло. Вытер рукой вспотевший лоб. Чувствовал он себя отвратительно. Все шло наперекосяк.
— Я не могу так, — сказал он. — Вы, Патрик, давите на меня безо всякого снисхождения. Мне действительно очень плохо. Мне нужно, чтобы кто-то отнесся ко мне с пониманием. Чтобы кто-то мудрый, действительно мудрый, выслушал меня. Для этого я и пришел к вам. Я очень на вас надеялся. А что сейчас от вас слышу? «Давай, Клаус, быстро излагай свои проблемы и проваливай! У меня, великого Патрика Ньюмена, нет времени!»