7/19 января 1899. Четверг.
Регулярные занятия по школам. Представлялся новый учитель физики Мацуми, брат математика, некогда преподававшего и у нас.
Мы с Накаем переводили паримии.
После обеда перечитал письма; все больше еще поздравительные, или описательные празднований; из Маебаси, например, красноречивое письмо Павла Оонума, в котором, между прочим, говорится, что у них на Рождество во время Литургии молился, да еще, кажется, в облачении, епископальный миссионер иностранец, и очень усердно кланялся в землю; описывается «фукубики», не совсем благочестивое, видимо, по неразумению.
Есть два письма с Формозы, одно из Кореи. Последнее от Спиридона Араи; просит выслать на его счет стихарь в его родную Церковь в Накацу; сетует, что православной проповеди нет в Корее, тогда как протестанты и католики охватывают сетью страну.
О. Павел Савабе из Сиракава вернулся. Христиане тамошние прислали прошение, чтобы о. Савабе часто посещал их, ибо о. Тит редко бывает у них. О. Тит приложил от себя просьбу о том же. О. Павел, на спрос мой о сем, изъявил готовность; почему христианам отвечено, что по их желанию будет.
О. Савабе говорит, что нужно поставить священника для Сиракава с окрестностями. Пусть подготовляет к сему Иоанна Оно, теперешнего катихизатора в Сиракава. Он кончил курс Семинарии, в поведении безукоризнен, женат весьма удачно (на дочери о. Иоанна Сакай); ему теперь двадцать семь лет — чрез три года может быть поставлен во священника.
Был протестанстский конгрегационалистский катихизатор и вместе издатель христианской газеты, Хацихама. «Пришел, — говорит, — для назидательной беседы и прошу убедить японский народ: 1. касательно того, что Бог есть личное Существо; 2. касательно существования загробного мира и 3. касательно целесообразности человеческих бедствий и страданий». Видно, что сам страдает сомнениями во всем этом; но очень симпатичный молодой человек. Я с большим удовольствием беседовал с ним часа полтора. Кое–что из разговора он старался записать. Родом он из Окаяма–кен и знает Исайю Мидзусима, брошюрами которого я снабдил при прощании, пригласив и еще бывать у меня.
8/20 января 1899. Пятница.
Между письмами одно — из «Loren’s Land», от доктора Александра Сугияма: описывает путешествие и прибытие к нему его жены, Софьи, и их нынешнее счастие после долгой разлуки. Дай Бог ему прочность чувства его жене, вполне достойной женщине!
Из Хакодате прибыла Ольга Таира, вдова Павла, обладательница кирпичных и черепичных заводов там; привезла свою племянницу, двенадцати лет, и дочь Анны Хингамура, когда–то воспитанницы нашей Женской школы, ныне учительницы в Хакодате, тоже двенадцати лет, в Женскую школу сюда; по четыре ен будет плата за них ежемесячно. Ладно. Иначе не следовало бы принять, особенно последнюю, мать ее не отличается благочестием и не платит за благодеяние своего дарового воспитания здесь, хотя учительница для языческой школы хорошая.
Петр Исикава, редактор, приходил; просят его в Одавара — мирить немирных с о. Петром Кано. С Богом! Снабдил его надлежащими сведениями; но дал наставление — непременно снестись предварительно с о. Петром Кано — конфиденциально.
9/21 января 1899. Суббота.
Утром, после Литургии, служил панихиду по Высокопреосвященном митрополите Палладии, рабе Божии Павле (Таира, о молитве за которого просила вчера его вдова Ольга, пожертвовав на Церковь десять ен) и прочее.
Составлял, между прочим, план Праздничной Минеи, издание которой ныне предполагается. Не так легко, как полагал. Все перевести, конечно, еще нельзя; но что напечатать? С самого начала: новый год, и предрождество Рождества Христова, и священномученик Игнатий Богоносец, — как соединить эти службы? Толковали с о. архимандритом Сергием; определенного плана не нашли; придется ответственность взять на себя.
10/22 января 1899. Воскресенье.
После обеда была христианка из Сукагава, где Василий Сугай катихизатором, — с своими родными: молодым человеком и девушкою, живущими здесь, в Иидамаци, слышащими всегда звон соборных колоколов; первый был, говорит, два раза у нас в Соборе, вторая — ни разу.
— Какой буддийской секты вы? — спрашиваю.
— Никакой, — отвечают.
— Так какой же веры?
— Никакой!
Так говорит молодое японское поколение ныне вообще.
Произошел разговор, в начале которого улыбались, потом были серьезны. Дал брошюр и адрес катихизатора Симеона Томии, живущего у них под носом.