В этот момент она наконец выпрямилась и увидела своих офицеров. Не просто отметила, что они вошли, а по-настоящему разглядела и оценила.
Хугебурка понял, что миг настал, и шагнул вперед.
— Я вскрыл контейнеры, — сказал он, предупреждая любые вопросы. — Все, до последнего. Кроме зеленых.
— Почему кроме зеленых? — уточнила Бугго и подобрала под себя ноги. Она устроилась на топчане поуютнее, словно приготовилась слушать чтение увлекательного романа.
— Не возникло надобности, — ответил Хугебурка сухо. И приблизился еще на шаг. Бугго окатило запахом уставшего мужского тела, вонью долгой истерики.
— Бугго! — сказал Галлга Хугебурка, старший офицер «Ласточки». — Бугго! Понимаете, я неудачник. Я не верю красивым, холеным, удачливым людям. Такие, как я, — навоз для их тщательно возделанного сада. Не было случая, чтобы они не пытались вымостить мною дорогу к своему успеху.
— Вымостить вами дорогу? — повторила Бугго. — Это, простите, как?
Хугебурка махнул рукой, досадуя.
— Не прикидывайтесь дурой, капитан. Вы отлично понимаете, что я имею в виду.
— Может быть, — сказала Бугго и пожала плечами.
— Я сорвал пломбы таможенной службы. Я подверг вторичному, несанкционированному досмотру груз военного министерства. У меня не было никаких разумных оснований делать это. Более того, я был крайне неаккуратен — в грузовых отсеках полный разгром. Я не могу допустить, чтобы нас использовали снова. На сей раз может получиться куда хуже, чем вышло с Гоцвегеном и Тоа Гирахой.
— Аргументируйте, — велела Бугго.
— Амунатеги — гад, — изрек Хугебурка.
Бугго подергала уголком рта, но промолчала.
Тогда Хугебурка приблизился к ней вплотную и осторожно положил ей на колени одну из гранат.
— Что это, по-вашему? — спросил он.
— Муляж гранаты, — ответила Бугго. — Наполнитель — песок.
— Правильно, — кивнул Хугебурка. — Какая рука у вас сильнее? Правая? Сядьте как следует.
Бугго безмолвно смотрела ему в глаза.
— Ноги на пол! Спину выпрямите! — заорал Хугебурка. — Нет времени! Ровно сядьте!
Очень медленно Бугго повиновалась. Хугебурка сунул ей в правую руку муляж. Она взяла с нескрываемой брезгливостью.
— Держите на весу, — приказал Хугебурка. — А теперь вот эту — в левую. Держите, держите. Какая легче?
Бугго подбросила и поймала правой рукой гранату, но когда шевельнула левой, чтобы сделать то же самое, Хугебурка сжал ее запястье. Несколько мгновений они испепеляли друг друга взглядом, потом Хугебурка разжал пальцы и спокойно сказал:
— Просто сравните. Не нужно подбрасывать.
— Левая легче, — проворчала Бугго. — И что из этого следует?
— Что Наполнитель этой гранаты — не песок.
Бугго сощурилась так, что все ее лицо перекосилось.
— Наркотики?
— Бугго, — сказал Хугебурка тихо и отобрал у нее гранаты, — вторая граната настоящая.
И замолчал, тяжело переводя дыхание.
Бугго вдруг взбрыкнула и захохотала.
— Да ну? — выкрикнула она. — Настоящее химическое оружие? Нервно-паралитического действия? Стало быть, вас не отдадут под трибунал! Поздравляю, господин Хугебурка! От души поздравляю вас!
Хугебурка сунул гранаты Мальку, который принял их вполне бесстрашно и даже несколько фамильярно.
— Госпожа Анео, — заговорил было Хугебурка, усевшись рядом с Бугго, но капитан, не слушая, обхватила его шею костлявыми руками и громко крикнула прямо в ухо своему старшему офицеру:
— А я-то уж с вами простилась! Думала, все, отправят моего Хугебурку к черту на рога — отделять свинец от урана вручную.
— Вручную это невозможно, — с глупой серьезностью сказал Хугебурка. — А в сводках вы что нашли?
Бугго вытерла лицо ладонью и, низко нагнувшись с топчана, аккуратно разложила листы сводок — одну за другой, в ряд.
— Курсы двух или трех кораблей стабильно сходятся в одной точке. Там, где пустота, она же пояс астероидов.
— Предположения?
— Там находится некая база, существование которой от нас пытаются скрыть.
— В принципе, — молвил Хугебурка, — вояки вполне имеют право завести в пятом секторе некую базу и не оповещать о ее наличии торговых капитанов. Но в сочетании с химическим оружием… — Он скрестил пальцы. — Фактор «Икс»!
Бугго с торжественным видом кивнула.
Любое лицо из прошлого услужливо вставало в памяти Бугго — яркое и отчетливое, словно изображение на кругляше из колоды. И только на месте того лица неизменно оставалось белое, мутное пятно. Тот человек. Человек, который подвесил на нитке все то необъятное богатство прошлого и еще не наступившего, что называлось «Бугго Анео». Это невнятное пятно проступило в стереовизоре в полдень второго дня полета на Вейки и велело готовиться к стыковке.