Проведя два дня в Мочуди, в доме двоюродного брата Ноте, молодожены сложили вещи в грузовик и поехали в Габороне. Ноте нашел там жилье — две комнаты с кухней. Две комнаты — это настоящая роскошь: в одной, с двуспальным матрацем и старым гардеробом, они устроили спальню, а вторая была гостиной и столовой, там стояли стол, два стула и буфет. В этой комнате повесили желтые занавески из дома тети, и сразу стало светло и нарядно.
Там же Ноте держал свою трубу и коллекцию магнитофонных записей. Он играл на трубе по двадцать минут, а потом давал губам отдохнуть, слушал записи и подыгрывал на гитаре. О джазе он знал все — кто что пел, кто с кем играл. В Йоханнесбурге он слушал на концертах трубача Хью Масикела, пианиста Доллара Бранда, знал каждую их пластинку.
Она любила смотреть, как он вынимает трубу из футляра, как вставляет мундштук. Он подносил инструмент к губам, и вдруг рвался наружу победный звук, как ножом разрезая воздух. Звук сотрясал крохотную комнатушку, и разбуженные мухи вились вокруг трубы — словно катались верхом на нотах.
Она ходила с ним в бары, но чувствовала себя там ненужной. Там все говорили только о музыке. И Прешес стала все чаще оставаться дома.
Муж возвращался поздно, от него пахло пивом. Запах был как от скисшего молока, и, когда он кидал ее на кровать и стаскивал с нее одежду, она отворачивалась.
— Ты выпил много пива. Видно, вечер был удачный.
Он смотрел на нее мутными глазами:
— Хочу и пью. А тебе бы только поворчать.
— Да я просто за тебя порадовалась.
Но он все не унимался:
— Придется мне тебя наказать. Сама напросилась.
Она плакала, пыталась его оттолкнуть, но он был сильнее.
— Ребенка хоть пожалей!
— Ребенка? Да о каком ребенке ты болтаешь? Это не мой ребенок. У меня никаких детей нет.
И снова мужские руки, на сей раз в резиновых перчатках. И от этого кажутся бледными и недоделанными — как у белых.
— Здесь больно? А здесь?
Она покачала головой.
— Думаю, с ребенком все в порядке. А вот здесь только снаружи болит или внутри тоже?
— Только снаружи.
— Понятно. Придется наложить швы. Я сверху побрызгаю лекарством, чтобы было не так больно, но ты лучше отвернись, не смотри, как я шью. Обычно мужчины шить не умеют, но мы, врачи, в этом деле мастера.
Она закрыла глаза. На кожу брызнули чем-то холодным, и она словно онемела.
— Это муж твой постарался? Я угадал?
Она открыла глаза. Врач снял перчатки и пристально посмотрел на Прешес:
— Сколько раз такое было?
— Не знаю.
— Надеюсь, ты не собираешься к нему возвращаться?
Она открыла было рот, но он не дал ей ответить:
— Да, конечно, вернешься. Так всегда бывает. Боюсь, мы с тобой еще встретимся. Ты уж будь поосторожнее.
На следующий день она вернулась домой, обвязавшись шарфом — чтобы скрыть синяки и ссадины. У нее болели руки и живот и шов очень ныл. В больнице ей дали таблетки, одну она приняла перед тем, как сесть в автобус.
Дверь оказалась открыта. С замиранием сердца Прешес вошла внутрь. Комната была пуста. Он забрал все свои записи, и новый сундук, и желтые занавески. А матрац в спальне изрезал ножом, и повсюду валялись клочья ваты.
Она села на кровать и так и сидела, уставившись в пол, пока не пришел сосед и не сказал, что отвезет ее в Мочуди, к отцу.
Там она и прожила, ухаживая за отцом, следующие четырнадцать лет. Отец умер, когда ей было тридцать четыре года, и тогда осиротевшая Прешес Рамотсве, познавшая и кошмар семейной жизни, и короткое, длиной всего в пять дней, счастье материнства, стала первой женщиной-детективом в Ботсване.
Что нужно, чтобы открыть детективное агентство
Мма Рамотсве понимала, что организовать детективное агентство непросто. Многие ошибочно считают, что открыть дело — это пара пустяков, а потом сталкиваются с неожиданными трудностями и всякими подводными камнями.
Она отправилась к адвокату в Пилане, который помогал ей продать стадо. Он вручил ей чек, и оказалось, что сумма гораздо больше, чем она рассчитывала.
— На это можно купить дом, — сказал адвокат. — И открыть свое дело.
— Я собираюсь сделать и то и другое.
Адвокат посмотрел на нее с интересом:
— А что за дело? Магазин? Я могу вам кое-что посоветовать. — Я хочу открыть детективное агентство.
— Ничего такого в продаже нет, — заметил адвокат.
— Знаю. Я собираюсь начать с нуля.