«В буре и грозе родится Ноосфера, в уничтожении войн и голода впервые выразится проявление нашей Планеты как целого и будет первым проявлением перехода Биосферы в Ноосферу, в котором человечество станет мощной геологической силой, где сможет геологически проявиться его мысль, сознание, разум», — писал Вернадский.
Проблему будущего человечества решают и люди, собравшиеся у костров (фильмы «Земля неизвестная» и «Кинотрилогия о Зубре»), и ученые, собравшиеся в Геологическом музее имени Вернадского. Что есть глобализация, происходящая на наших глазах? Почему протестуют антиглобалисты? Соответствует ли она учению Вернадского или является результатом действия «четвертого апостола»?
Интернет — как он вписывается в концепцию Вернадского?
В мемориальном кабинете В. И. Вернадского
Если кто сетку из чисел набросил на мир,
Разве он ум наш возвысил ?
Нет, стол наш ум еще более сир!
Так писал в 1921 году другой великий провидец — поэт Велимир Хлебников, внутренним взором увидев Мировую Сеть, охватившую Землю.
А может, человек не должен рассчитывать только на технику, только на материальный продукт мысли? Может быть, мозг планеты — это связанные друг с другом мозги всего человечества? Может быть, скрытые возможности выйдут на поверхность и, может быть, тогда можно будет говорить о новой оболочке Земли — Ноосфере?
Закончилось ли научное одиночество В.И. Вернадского?
Мы не только не знаем, куда надо поставить линию жизни в научной реальности, но обходим в науке саму проблему.
В.И. Вернадский, 1938 год
Вопрос, одними ли законами управляется живое и неживое, владел Вернадским сше со студенческих лет. Вплотную он им занялся, уже став профессором минералогии и академиком. 10 августа 1908 года писал сыну: «Мысль занята новой областью, которую охватываю — о количестве живой материи и о соотношении между живым и мертвым. С некоторой жутью и недоумением я все-таки вхожу в эту новую для меня область, так как кажется, вижу такие стороны вопроса, которые до сих пор никем не были видны. Мне удастся здесь подойти к новым явлениям».
Через восемь лет именно эта проблема стала главной в его научной биографии. 19 июля 1917 года в письме жене он сообщал: «Сейчас главной работой является набрасывание давних моих размышлений и мыслей о живом веществе с геохимической точки зрения... Над ними думаю и к ним постоянно возвращаюсь десятки лет... Так или иначе это результат всей моей прошлой научной работы. Тут все главное - и все новое — в обобщении».
Обобщение он начал с предельных вопросов: «Было ли когда-нибудь начало жизни и живого, или жизнь и живое такие же вечные основы космоса, какими являются материя и энергия? Характерны ли жизнь и живое только для одной Земли, или это есть общее проявление космоса? Имела ли она начало на Земле, зародилась ли в ней? Или же в готовом виде проникла в нее извне с других небесных светил?»
Вернадский ответил на все вопросы. Истоки идеи были разысканы им в анналах науки — в 1668 году флорентийским врачом Франческо Реди была высказана идея биогенеза: о зарождении живого только от живого, но не из мертвой материи. В начале XIX века эта мысль предельно просто была сформулирована Океном: omne vivurn ex vivo.
Вернадский подробнейшим образом рассматривает судьбу обобщения и все попытки его опровержения, такие как археогенез (зарождение организмов в древности, когда условия на Земле были не похожими на настоящие). И делает вывод, что не только все случаи были легко опровергнуты с развитием химии и биологии, но и настойчивые, очень строгие опыты по синтезу живого из неживого окончились ничем.
Портрет Вернадского, сделанный его дочерью Ниной
Теперь Вернадский связывает биогенез на Земле с другим обобщением, выраженным шотландским натуралистом Джеймсом Хаттоном в конце XVII] века: в геологии нет ни начала, ни конца. Поэтому Вернадский делает главный вывод: «Ответ дает наблюдение истории хода научного творчества. Оно показывает, что существуют иные научные представления, опирающиеся на признание отсутствия начала жизни на Земле, то есть отсутствие появления живого непосредственно из мертвой материи.
Признавая биогенез, согласно научному наблюдению, за единственную форму зарождения живого, неизбежно приходится допустить, что начала жизни в том космосе, какой мы наблюдаем, не было, поскольку не было начала этого космоса. Жизнь вечна постольку, поскольку вечен космос, и передавалась всегда биогенезом».