– Скорее всего так и было. К тому же завод стоит, работяги разбежались, технологов нет, а они посчитали, что стоит им подписать контракт, и конкурентоспособная продукция сразу же начнет выпускаться.
– А… говорить даже про них не хочется. Умными их точно не назовешь.
– А кого назовешь? Профессоров в университетах, которые гроши получают – вроде не назовешь. А нынешних хозяев – тоже.
– Да, вопрос… У меня есть приятель – психолог. Недавно он рассказывал, что одна из модных тем современной психологии в Америке – это то, что богатые чаще жульничают.
– Да ты что!
– Исследований много проводили. Богатые склонны обманывать по своей природе. По результатам одного эксперимента хозяева дорогих автомобилей чаще подрезали другие машины и пешеходов реже пропускали. А в другом испытании более состоятельные участники чаще жульничали с лотерейными билетами, чтобы получить небольшие призовые деньги.
– Ты смотри!..
– В другом университете проводили схожее исследование – проанализировали поведение человека в обществе, учитывая его достаток, образование и престижность работы. Оказалось, что богатые люди чаще жульничают, врут и нарушают закон. Общий вывод – это вызвано жадностью и эгоизмом.
– Так что же, что войны по разделу собственности между отморозками – это все предопределено природой человека?
– Выходит, что так.
Помолчали. Официантка принесла две очередных кружки.
– А помнишь, что творилось, когда приватизация только началась?
– Лучше не вспоминать. А то опять настроение ухудшится.
– Да, совсем недавно это было. Сейчас у нас почти цивилизованные рыночные отношения.
– Ну, прямо скажем, несколько специфические, – сказал менеджер.
– Специфические, конечно. Но ведь уже не убивают! На тебя всего лишь навсего телегу накатали. Да и то, это разве ж донос… Так, почти эпистолярный жанр.
– Да, сейчас намного лучше, – повторил менеджер. – Смотрите на мир сквозь кружку пива, и он покажется вам золотым! – призадумавшись, он повторил: —… богатые люди чаще жульничают, врут и нарушают закон… Слушай, а давай мы этот документ сохраним!
– Зачем?
– М-м-м… ну для потомков…
Коммерсант засмеялся. Он смеялся негромко и пьяненько, но не мог успокоиться.
– Да они не поверят!
– Поэтому давай и сохраним!
– Те потомки, которым ты передашь этот документ, тебя за полного дурака примут!
– Так это будет не сейчас.
– И что, кому-нибудь документ о бредятине, в которой мы живем, понадобится?
– Да ладно, понадобится – не понадобится! Ты его не выкидывай! Ну глянь, сколько на нем красивых завитушек! И даты стоят.
– Ладно, держи. Храни! Леонардо, только ты объясни, зачем тебе это!
– Да я и сам сейчас не понимаю… после четвертой кружки. Ну… действительно, для истории. Может быть, через 200 лет историки начнут изучать, что заставило руководство страны делать столь отчаянные глупости. Будут проводить анализы, отчего таких исключительных людей занесло в руководство страны… И тут этот документик!
– Ладно, храни.
Менеджер Леонард опьянел и говорил почти вдохновенно:
– Вот ты не поверишь. А я тебе больше скажу. У меня есть и другие документы эпохи. Например, есть план научно-технического развития, подписанный авторитетным вором в законе. Реликвия!
– Такого быть не может! Зачем ему это? Я не настолько пьян!
– Может! Ты вспомни, как этот авторитет был председателем правления совета директоров. Ну и подписал… Его годом позже посадили. А есть план социального развития, подписанный объявленным в федеральный розыск оппозиционером. Сейчас несколько стран добиваются его выдачи. Он получил убежище в благополучной стране и говорит, что его преследуют по политическим мотивам. А состояние-то он сколотил, пока его не начали преследовать… Социальным развитием занимался, хе-хе! А у меня документик с его подписью!
– Леонардо, ты даешь! Не страшно тебе такие документы коллекционировать?
– Страшновато. Но время, время какое! Надо сохранить! Будущие писатели будут собирать материал о наших современниках! Будущие поэты будут поэтизировать наших героев!
– И наших деятелей Госдумы тоже? – коммерсант пьяненько хихикнул.
– Их тоже. Будут слагать поэмы о наших олигархах!
– Да… Эк тебя понесло! – коммерсант задумался. – Завел ты меня, впрочем. Действительно, время интересное. Почти эпоха Помпея и Октавиана Августа в Риме.