Усатый таксист-грузин лихо несся в потоке машин, лавируя и небрежно обгоняя.
– Эсли громила, значит, думает, всие можьна. Ми его галавой возмлем, – сказал и нагло нырнул под вой клаксонов в узкий просвет между машинами.
Тристан зажмурился.
– Испугался, дарагой? Не боись, Анзори знает весь район: лучше миня нет вадителя. За харошие денги будишь ранше всех.
– Плачу не за скорость. Пусть будет безопаснее, – квакнул возбужденный Тристан.
– Как в песне вашей: «Не спеши, когда спешить нелизя?» Все спешат – ты не баишся апаздать?
– Опоздал уже, генацвале…
– Зачем тогда ехать? Вон, хароший рестаран. «Пашли в кабак – залием жиланья», так, да?
– Хочу посмотреть вслед поезду, который увез ее…
– Красивых женщин и очен умних людей – даром везу. Эдем бистрей, ми могу догнать поэзд.
– Тогда, мой покровитель, цветочков бы надо купить.
– Знаю типерь – разбитый лубовь.
– Первая любовь, – уточнил Тристан.
– Эта савсем плоха…
Мотор зверски рыкнул. Быстрее замелькали балясины приморского бульвара. Магнолии благоухали цветами. Полицейский на стыке улиц назидательно помахал водителю пальцем.
– Ревазик, сын маэво харошево друга. Сопли вытирал ему, когда маленький бил.
Тристан восхищенно смотрел на знакомые, мелькающие за стеклом строения…
– Сто лет не бывал здесь, но точно помню: за поворотом будет улица Гогебашвили, рядом с драмтеатром 9-этажный дом – мне туда.
– Цветы надо, дарагой?
– О, да…
– Риадом ест всиакие харошие.
Рядом нужных не нашлось. Купленные лилии источали слащаво-дурманящий аромат. От их близости у Тристана закружилась голова.
– Настоящий женщина должен бить не такой, другой: нежный, тихий, скромный, как иа – фиалка по-вашему. От такой, как у тибя, будит всегда галава балеть.
Тристан словно очнулся.
– Ты как считаешь, генацвале, врожденный порок – это приговор?
– Поясни, да, какой часть тела балит? – заглянул ему в глаза удивленный таксист.
– С генами связано – с червячками такими невидимыми в голове.
– Паслущи, ты не хади вокруг да около, скажи, у кого балит?
– У меня, дорогой, у меня…
Тристан дружески тронул водителя за плечо – попросил остановить машину, сунул цветы в ближайший мусорный бак.
– Паслущи, поворачивай назад, генацвале. За скорость плачу! Ты простой, но мудрый человек, благодаря тебе я вспомнил другую мудрость, ее Пифагор сказал: «Великая наука жить счастливо состоит в том, чтобы жить только в настоящем».
– Паслущи, кацо, этот Пифагор твой друг?
– Нет, дорогой, он Великий, а друг у меня Пятница.
– Пятница, суббота – ты такой умный, аж боюсь. Бензин па-жег, но денги не надо.
Морской бриз принес запах жареной рыбы.
– Э-гей, на яхте-е!
Тристан видел, как засуетился, спуская шлюпку, Пятница.
Наутро малый кливер неспешно повел их яхту в открытое море, все дальше от экзотического берега, туда, где небесная и водная стихии стали одним целым. И, кто знает, возможно, они найдут то место на земле, где рождается новая эпоха людских пониманий.
Сергей Русаков
Сергей Александрович Русаков родился в 1962 году в маленьком селе Алтайского края, где его родители работали учителями в сельской школе по распределению после Рязанского пединститута. Однако детство Сережи прошло на Рязанщине, в десяти верстах от родины его великого земляка Сергея Александровича Есенина. Во времена детства Сережи Русакова была такая мода: назвать сына Александром, чтобы его сына назвать Сергеем, дабы тот стал полным тезкой поэта…
Как бы то ни было, но в судьбе Сергея Александровича Русакова определенно отметились и педагогический талант в своих родителей учителей, и неодолимая тяга предавать мысли письменной речи. Сергей Александрович Русаков преподает менеджмент в Российской академии народного хозяйства и пишет научно-фантастические романы, пытаясь языком сказки передать сложные материи мироздания.
С тех пор одно другому не мешает, а даже наоборот. По дороге на лекции Сергей Александрович Русаков придумывает разные истории в пример к теме занятий, а возвращаясь домой, пишет главу своего очередного научно-фантастического романа, замечая, что сюжет уклонился под влиянием преподанной студентам темы. Его часто можно видеть в вагоне метро с блокнотом и авторучкой – так рождается новое художественное произведение.
Пожалуй, писать сказки и научно-фантастические романы – единственное занятие, приносящее автору истинное наслаждение. Ни одного дня не проходит без рукописного письма. Однажды Сергей Александрович Русаков начал свой очередной научно-фантастический роман 1 декабря и закончил 31 декабря в канун Нового года, написав 31 главу.