Если предоставить свободу вероисповедания восточным еретикам (монофизитам и несторианам), то православное духовенство проклянет базилевса-отступника. Если позволить православным епископам перевоспитывать еретиков, как они это делают (давно и безуспешно), то Сирия и Египет опять без сопротивления отдадутся очередному захватчику. Какова золотая середина между этими крайностями?
Через десять лет после победы над Ираном Сергию и Ираклию покажется, что они нашли такую середину в форме "монофелии" — учения о единой воле Христа, примиряющей обе его конфликтующие сущности. Эту новую модель (точнее — новую ересь) правители Константинополя предложат всем своим подданным в качестве государственной идеологии. Сама схема не плоха — не хуже привычного православия или монофизии. Но государство, предлагающее эту схему, большинство подданных считает грабительским!
Оттого монофелия не сплотила разномыслящих ромеев в прочный консорций — сборище людей одной судьбы. Если бы ненасильственная проповедь монофелии (как общего "запасного варианта" для православных и еретиков) продлилась в течение хотя бы одного поколения, она имела бы шанс закрепиться в народной культуре ромеев. Но Сергий умер в год объявления монофелии, а Ираклий — тремя годами позже. Все это происходило на фоне триумфального шествия небольших исламских армий по истощенным войной землям Византии. Вскоре все те, кому была адресована монофелия, превратились из подданных Империи в подданных Халифата, и последняя реформа Ираклия перестала быть актуальной...
Эдуард Вирапян
Книжный магазин
Русские уроки Египта
Г.А. Белове, ГЛ Шерково.
Русские в стране пирамид.
М.: Алетейа, 2003
У русского человека, имеющего возможность путешествовать, в прежние времена, кроме Франции и Италии, было еще одно место, где он мог "отвести душу", — Египет. Правда, ехал он туда совсем не за тем, за чем ехал в Европу, но путешествие есть путешествие, и чем более оно представляется опасным, тем больше притягивает к себе. Русские путешествия в Египет в каком-то смысле были из таких.
Время, описанное в книге, относится к позапрошлому веку и до него, включая первые контакты Египта с иными цивилизациями морским путем. Работа прежде всего интересна тем, что русские путешественники по Египту успели застать его еще не в такой степени разрушенным и разграбленным; они описали, перерисовали и перевели многое из того, чего теперь нет. Тур Хейердал как-то подытожил, что "из Египта не успели унести только пирамиды", и в какой-то степени это правда.
Первые контакты русских с египтянами нелегко установить, зато авторы описывают, когда впервые там появились скифы. Другое дело — более поздние времена, они начинаются с Василия Гагарина из Казани, он плыл по Нилу в 1636 году. После него мы находим там инока из Киева Василия Барского, он двадцать четыре года скитался по свету, написал книгу "Путешествия к святым местам": "Сии громады, именуемы обелисками, устроены древними царями египетскими и ныне, пребывая нерушимы, возвещают их тщеславие". Сведениями, доставленными Барским, в первую очередь воспользовались русские купцы, они наладили торговые отношения с Египтом; информация оттуда в Россию еще долгие годы поступала из их рук, пока туда не стали отправляться первые русские ученые и путешественники.
Во главе египтологии в России стояли Осип Сенковский и Авраам Норов, впоследствии к ним прибавились В. Андревский, Д. Мордовцев, В. Голенищев, В. Бок, М. Ростовцев, В. Тураев и даже зять российского императора Николая I великий князь Николай, который самолично проводил в Египте раскопки. Даже те из них. кто не были специалистами, привезли оттуда интересные наблюдения, образы, картины увиденного, что, безусловно, расширило русскую науку изучения исторического прошлого Египта.
Русские посетители Ешпта привнесли не только ценные описания своих путешествий, издали научные книги о его древностях. Они приняли активное участие в культурной жизни этой страны. Скажем, с именем крупнейшего российского египтолога В. Голенищева связано открытие кафедры египтологии в Каирском университете.
Однако имелись поездки в Египет и другого значения — в интересах внешней политики России. С подобной задачей едет туда архимандрит Порфирий Успенский, настоятель посольской церкви в Вене. Его тайная миссия была направлена на укрепление связей между Русской православной и коптскими церквами.