Когда в СССР в 1970 году вышли в русском переводе научно-популярная «Вселенная» и роман «Сами боги» (1974) американского астронома и писателя-фантаста Айзека Азимова (1920–1992), то многие наши любители астрономии и почитатели научной фантастики нашли её менее интересной и в смысле новизны, и в смысле формы подачи сложных астрофизических явлений. И это вполне понятно. Борис Александрович в период своих душевных и интеллектуальных озарений мог увидеть за «ветхой занавеской Тьмы» такое, чего не могли узреть многие с помощью самого мощного в мире телескопа Хаббла. Он многое в астрономии сделал первым и многое предвосхитил в изучении генезиса планетарных взаимодействующих галактик (в частности, принцип взаимодействия двойных галактик «Мышки» (NGC 4676А и NGC 4676В – А.А.). И независимо от Роберта Трюмплера он обнаружил также существование поглощения света в межзвездном пространстве. Он чувствовал наличие в «пустом пространстве» некоего межгалактического эфира, «тёмной материи», без которой невозможно объяснить разнообразия форм галактик, без которой невозможно равновесие всего сущего (Воронцов-Вельяминов Б.А. «Внегалактическая астрономия». М., Издательство «Просвещение», 1973; «Очерки о Вселенной». Изд. 4-е. М., 1974).
При сборе текстов научно-популярного характера, предназначенных для детской, подростковой, школьной аудитории у Алексея Ивановича Маркушевича возникли трудности с текстами по алгебре, геометрии и математическому анализу, изначально связанному с наследием математического «языка», с его грамматикой и «духом» положительных и отрицательных чисел, так сказать, с философией бесконечно больших вещественных и мнимых чисел. Как и прежде, он рассчитывал на авторов статей из журнала «Математика в школе», но здесь ему нужны были не просто талантливые педагоги-методисты и новаторы, а опытные с большим стажем пропагандисты научно-популярных знаний и достижений науки и техники. Раньше таким человеком, умевшим адаптировать для любознательных детей любой сложный математический текст, был поэт-футурист, прозаик и теоретик стихосложения, математик и статистик Сергей Павлович Бобров, но он умер в 1971 году, а его близкий приятель и коллега по теории русского стихосложения, великий математик XX века Андрей Николаевич Колмогоров, увы, таким даром не обладал. Для того чтобы использовать для третьего тома «Детской энциклопедии» хотя бы частично из уже написанного С.П. Бобровым в качестве занимательной математики, Алексею Ивановичу Маркушевичу пришлось подключить вдову усопшего поэта-математика – Марию Павловну Богословскую-Боброву (4).
А поэтому всё, что касается малоизвестного из долгой и трудной жизни Сергея Павловича, я узнал от самой Марии Павловны и друга поэта – великого математика XX века А.Н. Колмогорова(Б).
С поэтом Бобровым и математиком Колмогоровым Алексея Ивановича Маркушевича долгие годы сближали в основном деловые отношения, связанные с изданием книг учебного и научно-популярного характера, таких как «Библиотека учителя», «Популярные лекции по математике», «Энциклопедия элементарной математики» для учащихся старших классов, трёхтомного научно-популярного издания «Что такое? Кто такой?» для младших школьников и, конечно же, 12-томной «Детской энциклопедии», главным редактором которой он являлся с 1971 по 1978 год.
В 60-70-е гг. XX века А.И. Маркушевич являлся одним из видных деятелей движения за реформу школьной математики, одним из тех, кто определял содержание образования в средней школе, кто участвовал в создании новых школьных учебников по математике и разрабатывал теорию школьного учебника будущего. Кроме этого, он являлся видным специалистом в области книговедения, автором множества оригинальных статей по истории рукописных и первопечатных книг-инкунабул.
А.И. Маркушевич дружил и сотрудничал с репрессированным художником и математиком Сергеем Михайловичем Ивашевым-Мусатовым (1900–1992), который сделал замечательный экслибрис «Из книг А.И. Маркушевича».
С.М. Ивашев-Мусатов учился в 1918–1923 гг. на физико-математическом факультете МГУ, в 20-е годы занимался в художественной мастерской М.Ф. Шемякина, в АХР у И.И. Машкова и Б.В. Иогансона, а в 30-е годы трудился на курсах повышения квалификации художников-живописцев и оформителей в мастерской М.К. Соколова.