Марта, проходит мимо, слышит их разговор. Останавливается, встает у стола, закуривает сигарету, ждет, что скажет Стива.
– Неплохая идея. Но вряд ли получится. Клара, как я понял, сняла комнату, заплатила за двоих. Вы приезжаете вдвоем, как она должна реагировать? Думаю, Марта эту идею тоже не одобрит, – смотрит на синеглазую Марту, та молчит. – Только еще больше перессоритесь. Давай лучше переменим тему. Как дела на работе?
Марта уходит. Макс вытирает слезы рукавом.
– На работе… все бы ничего. Да вот, Стасик Турчинский, мой товарищ… Мой очень, очень хороший товарищ. Наши столы рядом… Серьезно заболел… Стасик. Ты даже не представляешь, насколько это серьезно. Опухоль, трепанация черепа… Тяжел-л-лейшая операция, ему предстоит тяжел-л-лейшая операция! Неизвестно даже, что дальше, восстановится ли он полностью. Вчемпричина? В-чем-при-чи-на? Да очень простая при-чи-на: за стеной – макет радиолокатора. СВЧе-че излуче… Всем – срочно проверяться. Я сам не свой хожу, сам-не-свой… Что по-ка-жет рентген? Если у него так, почему не может быть у меня? Мне страшно, Стива; как вспомню Стасика, так и бьет… лихорадка… Конец Максиму, конец МММ…
– Да не расстраивайся ты, Макс. И не нагнетай понапрасну страхи. Нет у тебя ничего. Если хочешь, сделай рентген. Чтобы не думать. Надо еще проверить излучение макета, не исключено, что там вообще все в пределах нормы. А у твоего Турчинского это произошло по какой-то другой причине. Мало ли что может быть. Плохая экология, врожденный дефект, генетика…
– Никто с этим не станет разбираться. Никому ничего не известно, а начальству – пофиг. И самое главное – это может проявиться не сейчас. Сейчас – нормально. Все хорошо, все тип-топ… А через три года – тю-тю – и вперед ногами. И Маринка растет без отца. Бедный ребенок, бедный ребенок, она живет и ничего не знает. Моя Маринка может очень скоро остаться сиротой. И Марту тоже жаль. Она ведь неплохая. Я ей когда-то стихи писал.
Лилейная шея Лилит. Вот уж точно – Лилит, дьявольская женщина, дьявол ее побери! Тогда были лилии, а в душе лотосы цвели… Какая, к черту, сейчас может быть лазурь, вокруг – темно-фиолетовые сумерки… В Марте много хорошего. Она туфли мне всегда покупает. Говорит: «Не люблю, когда ты на работу в спортивной обуви ходишь, ты еще кеды надень…»
– Лилейная Лили, Лилечка, интересно… Вот видишь, все не так плохо. Помоги Марте убрать со стола и собраться в дорогу. Она ведь сегодня уезжает? Значит, времени осталось немного. А я попрощаюсь со всеми и пойду. Чтобы вам не мешать.
Картина четвертая
Большая комната, где только что принимали гостей. Марта отводит перепившего Макса в спальню, уговаривает, чтобы тот вздремнул, пока она уберет со стола и помоет посуду. Лео со спутницами собираются уходить – надевают в прихожей обувь, плащи, шляпки и шапки, кто что, готовятся основательно, на улице ветер и дождь как из ведра. Потом Лео, одетый уже по-уличному, пробегает зачем-то в комнату к Максу. Боб тоже собирается уходить. Звонит телефон. Боб снимает трубку.
– А, это ты, Стива? Чего ты звонишь, кто нужен, Макс? Да он немного не в себе. Думаю, кемарит где-то в уголке. Ах, ты за него беспокоишься… Не волнуйся, похоже, что он утихомирился. Все спокойно в доме Облонских. В доме МММ, Кржелиных, I mean. Интересная фамилия у них. Если к Марте применять, получается – кружевница. И действительно – она такая, узор ведет красивый, причудливый, идеально узлы вяжет твердой расчетливой рукой. А если к Максу применить, все кружит он и кружит, будто слепой, никак не найдет свою дорогу. Ты говоришь, у них в семье плохо?.. Никогда бы не подумал. Макс, мне кажется, бесконечно предан семье, и Марте тоже. А Марта, конечно, железный рулевой. Разводиться собираются?.. Все к этому идет, ты так думаешь? Во дела… Ну, если Макс уйдет, я за Марту не беспокоюсь. Она правильная женщина и жизнь свою устроит. Макс считает, что у нее кто-то есть?.. Вряд ли. Моя Лариска дружит с ней, она бы знала. Да и не такая она, Марта эта, чтобы бегать налево. Ну, если разойдутся, все бывает… Кстати, если уж разойдутся… Тебе, Стива, давно пора обзавестись семьей. Вот для тебя была бы прекрасная партия. Умная, рачительная хозяйка, аккуратная, ты это ценишь. К тому же – красотка, не кррркодил какой-нибудь. Ну что за шейка, что за глазки! Рассказывать, так, право, сказки! Какие ножки, а какой носок… И, верно, ангельский быть должен голосок! А кожа, вах-вах, сахарной бэлызны…
– Все бы тебе шутить да подсмеиваться, Боб. У меня Стелла есть.