«Преодолевай страх. Иди ему навстречу. Скажи сам себе, что преодолеваешь страх. Он существует только в тебе. Его нужно изгнать. Повторяй, что не боишься. Будешь храбрым. Преодолеешь страх. Он исчезнет, как тень, как туман».
Так убеждал себя Энди. А страх не проходил. Он жил в нем. Холодными лапами держал сердце. В желудке — противная тяжесть.
Его тошнило. Состояние полуобморочное. Дышит тяжело. Слишком велико нервное напряжение. С трудом он отгонял желание разжать впившиеся в веревку пальцы. И тогда все исчезнет. Все кончится.
Энди плакал. Слезы мешались с дождем. Энди Стивенс боялся, что навсегда потерял уважение к себе. Раньше в этом самоуважении заключалась единственная возможность спастись от страха. Теперь все ушло. Теперь все знают, что он боится. Что он подвел друзей. Так он думал. Его раскусил Андреа и Меллори. Раньше таких людей ему встречать не приходилось. От таких людей не скроешь свои слабости. Ему следовало подниматься на клиф вместе с Меллори, но тот взял Андреа. Меллори знал, что он боится. Дважды он чуть не подвел их — в Кастельроссо и при подходе немецкого катера. А сегодня из-за его оплошности оборвался мешок с продовольствием. Никто не верил, что он может идти первым вместе с Меллори. Именно он, моряк, рулевой, сделал неверный узел. Пища и горючее рухнули в пропасть. Тысяча человек на Ксеросе зависели от неопытности Энди. Измотанный, постанывая вслух, почти скуля от страха и самобичевания, Энди Стивенс бессмысленно карабкался по веревке.
Высокий пронзительный звонок телефона раздался во тьме на вершине клифа. Меллори мгновенно напрягся, пальцы сжались в кулаки. Опять настойчивый звонок, Меллори было пошел к телефону, но вернулся к Андреа. Гигант грек поглядел на него с интересом.
— Ты изменил решение?
Меллори утвердительно кивнул.
— Они будут звонить, пока не получат ответа, — пробормотал Андреа. — А если не получат, явятся сюда. И очень скоро.
— Знаю. Знаю. Нам придется примириться с этим. Вопрос лишь в том, когда они появятся.
Меллори оглядел вершину клифа. Миллер и Браун стояли в разных сторонах тропы, ярдах в полусотне от места подъема. Их не было видно в темноте.
— Не стоит рисковать. Голос мог бы меня выдать. Часовой бесследно исчез. Снаряжение мы подняли. Все здесь, кроме Стивенса. Мы выполнили первую часть операции. Высадились. Никто не знает, что мы здесь.
—Ты прав, — кивнул Андреа. — Стивенс будет наверху минуты через две-три. Глупо кидать все псу под хвост и отказываться от достигнутого. — Он помогал и спокойно заключил: — Они прибегут. Они сейчас будут здесь.
Телефон умолк так же внезапно, как и зазвонил.
— Знаю. Думаю, что Стивенс... — Меллори повернулся на каблуках и бросил через плечо. — Поглядывай за ним, пожалуйста. Я предупрежу остальных, что ожидаются гости.
Меллори торопливо направился по тропе, стараясь держаться подальше от края пропасти. Ботинки немца были ему тесноваты. Ему и думать не хотелось, во что превратятся ноги после ходьбы по горам. Внезапно он замер. Твердый металлический предмет уперся ему в спину.
— Сдавайся. Или смерть, — решительно сказал тягучий гнусавый голос. После всего пережитого находиться на твердой земле было блаженством для Дасти Миллера.
— Остроумно. Очень остроумно, — процедил Меллори и с удивлением посмотрел на Миллера. Американец уже снял дождевик, так как дождь внезапно прекратился, а куртка и брюки на нем промокли насквозь. Шутка была нелепой, но некогда заниматься этой ерундой.
— Ты слышал телефонный звонок?
— Телефон? Значит, это был телефон? Да, слышал.
— Телефон часового. Его проверяли, или нечто вроде этого. Мы за него не ответили. Они примчатся сюда очень скоро. Возможно, появятся с твоей стороны. А может быть, со стороны Брауна. Больше путей сюда нет. Иначе свернут шеи, лазая по скалам. — Меллори махнул на бесформенное нагромождение камней. — Поэтому держи ухо востро.
— Хорошо, начальник. Не стрелять?
— Не стоит. Лучше побыстрее предупреди нас. Через пяток минут вернусь.
Меллори заторопился к Брауну. Когда проходил мимо растянувшегося на земле Андреа, тот перестал глядеть в пропасть, повернул голову.
— Я уже слышу его. Он где-то рядом.
— Отлично. Скажи ему, пусть поторапливается. — На ходу бросил Меллори.
Через десяток ярдов он остановился. Кто-то бежал по тропе навстречу, оступаясь и спотыкаясь о камни.
— Браун, — тихонько позвал Меллори.
— Да, сэр. Это я. — Браун был уже рядом. Он, тяжело дыша, махнул в сторону тропы. — Кто-то идет. И очень быстро. Свет фонариков так и скачет. Наверное, бегут.