— Юнкером?
— Да, да, юнкером. Обязательным условием поступления в учебное заведение является знание двух языков — эстонского и русского.
— Юрий Иванович, вы говорили, что до селений километра по два?
— Точно так, мыза Соостеров расположилась ровно посредине между этими селениями.
— Есть ли рядом другие мызы?
— Нет, — покачал головой Кеёрна.
— Занимаемся деревнями, — подытожил начальник петроградского уголовного розыска.
До Кохалы Аркадий Аркадьевич доехал на выделенном автомобиле в сопровождении Юрия Ивановича.
Кирпичников хотел было пройтись пешком, но эстонец настоял — мол, начальнику уголовного розыска столицы не подобает топать по размякшей апрельской земле.
— В деревне Кохала проживают пятьдесят три человека и стоят шесть домов. От ваших российских деревень Кохала отличается тем, что дома находятся не совсем рядом. Ведь к дому прилегают хозяйственные постройки, а эстонцы не терпят, как это говорится, толкотни, поэтому и дома мы строим на удалении друг от друга. В нас от предков живет жажда свободы.
Аркадий Аркадьевич слушал, но, казалось, не очень внимательно, хотя каждое слово оставалось в голове.
— Следовательно, в деревне проживают шесть семей?
— Совершенно верно.
Первым опрашиваемым оказался словоохочий крестьянин в чистой одежде с заплатками и с непроницаемым взглядом на худощавом лице. Постоянно поглаживал редкую седую бородку.
— Видел я Айно тридцатого марта на рынке…
— На рынке? — с изумлением спросил Кирпичников. — В городе?
— Нет, — перевел Юрий Иванович и пояснил от себя: — Хотя деревня маленькая, но в ней в каждый четверг происходит эдакая местная ярмарка. По старой традиции сюда съезжаются работники близлежащих мыз, деревень и селений.
— Понятно.
— Вот тридцатого Соостер в разговоре с одним из продавцов упомянул, что накануне слышал какой-то шум на чердаке. Когда поднялся туда, никого не обнаружил. Подумал, что лесной зверь забрался и при его появлении затаился, а потом сбежал. Но поутру никаких звериных следов не обнаружил, а только одну пару человеческих, шедших из леса.
— Интересно, — пробормотал Аркадий Аркадьевич.
— Соостер обошел мызу, проверил хозяйственные постройки, но никого не нашел.
— Человек мог спрятаться, — опять же тихо произнес Кирпичников. — Соостер тогда осмотрел помещения на предмет взлома?
— Конечно, — перевел Юрий Иванович.
— И ничего не обнаружил?
— Ничего. Кроме того, ничего ни в доме, ни в сарае, ни в пристройках не пропало, даже еды. — Крестьянин что-то начал говорить, Кеёрна кивал, запоминая. Потом почесал щеку пальцем. — Айно сказал, что все-таки кое-что нашел.
— Что? — спросил нетерпеливый Аркадий Аркадьевич.
— Таллиннскую газету.
— А почему в актах опроса нет никаких сведений о газете?
— Так он говорит, что никто не спрашивал.
— Ладно, значит, таллиннская газета. Мы сможем ее найти в мызе Соостеров?
Юрий Иванович пожал плечами.
— Попробуем, но времени много прошло. Айно мог ее сжечь.
— Нам удастся установить, кто такую газету мог читать в округе?
— Это навряд ли.
— Почему?
— В городе мало кто читает столичные газеты, а здесь подавно. Хотя у почтальона я уточню, — добавил эстонец.
Крестьянин опять начал что-то говорить. Аркадий Аркадьевич вопросительно посмотрел на Юрия Ивановича, тот пожал плечами.
— Он добавляет, что тогда же Соостер пожаловался, что пропала связка ключей от мызы.
— Как же вы опрашивали соседей? Этого тоже нет в тех бумагах, что мне представили.
Кеёрна слегка покраснел и с досадой на себя выдавил:
— Наша криминальная полиция только образовалась, и у нас не слишком большой опыт в следствиях по таким убийствам.
— Не обижайтесь, Юрий Иванович, опрос — это основа начала следственных действий, и его надо проводить тщательно, не забывая ни о каких мелочах. Ведь зачастую от них зависит поимка злоумышленника. Вот вы сказали, что открыли школы криминалистов, а кто там учит и передает опыт?
Кеёрна пожевал нижнюю губу.
— Там преподают старые сыщики.
— Но почему они не ведут дознания?
— Не мне обсуждать законы, но старым русским сыщикам запрещено служить в полиции, в армии и занимать государственные посты.
— Хорошо, — Аркадий Аркадьевич начал протирать очки, чтобы не смотреть на сконфуженного Юрия Ивановича, — продолжим. Таким образом, за день до убийства в мызе найдена газета и исчезли ключи?