— Нет, — Саид с легкой улыбкой покачал головой, — это ты меня не услышал. Скажи мне, сын халифа, есть ли в вашем большом лагере еще какая-нибудь работа для нас?
— Нет. Для вас там работы нет.
— Это большой лагерь.
— Вы раздобыли зерно, отличная работа. Больше ничего не требуется.
— Какое зерно? — спросил Саид и бросил Иршаду кошель с деньгами.
Пока сын халифа удивленно разглядывал деньги в своих руках, Саид вскочил в телегу, схватил факелы и бросил их на мешки с зерном. Тщательно охраняемые от дождя, те загорелись быстро. Хоть солдаты и бросились их тушить, труды будут напрасными.
— Двадцать мешков, верно? — спросил Саид потрясенного Иршада. — Постараемся найти их в самое ближайшее время.
Пламя горящей телеги осветило путь Тринадцати из Харуда. Они направлялись по ту сторону границы.
Седовласый фермер был бледен даже по меркам белокожих, но держался спокойно, не дергался. Крепкие руки, несколько шрамов, твердый взгляд — наверняка в прошлом был солдатом и припрятал оружие за голенищем сапога или в рукаве. Однако не спешил им воспользоваться, сидел абсолютно неподвижно. Такая стойкость вызывала у Саида уважение, хотя это мало на что влияло в сложившейся ситуации.
Сыновья фермера были не столь хладнокровны. Один боялся, как зачарованный следил за каждым движением Саида. Второй был зол, постоянно поглядывал на топор возле двери. Он ни за что не успел бы схватить его, но очень хотел попробовать. Саид мог убрать топор подальше, избавить паренька от искушения, но предпочитал оставить все как есть. Каждый заслуживает выбор.
Дом был хороший, нельзя не признать. Резьба на притолоке, маленький балкончик на втором этаже, фигурка собаки на крыльце — все это напоминало Саиду его собственную ферму. Естественно, до того, как Железный император решил расширить границы в южном направлении.
Вскоре вся банда Саида собралась в одной комнате: самые безжалостные люди на юге. «Тринадцать из Харуда», так они решили себя называть. Несколько лет назад они были «Двадцать из Харуда», пока не стали брать работу у придворной чародейки. Хорошая работа за большие деньги, но слишком редкая. Куда чаще они грабили фермеров для армии халифа.
— Все обыскали, Саид, — доложил Хаким, — ни хрена не нашли.
Еще одиннадцать человек подтвердили его слова: кто простым кивком, кто грубой бранью. Всегда что-то спрятано, каждый наемник знает это простое правило. Виновато почесав шрам на шее, Хаким потупил взгляд.
Дежуря по ночам, Саид часто смотрел на этот уродливую красную полосу во все горло. Он сам сделал ее пару лет назад грязным кухонным ножом, но Хаким оказался упрямым, сумел выжить. И продолжал спокойно спать рядом с ним. Настоящий безумец.
Саид достал из-за пояса нож, кончиком пальца проверил остроту изогнутого лезвия. Капелька крови побежала вниз к его ладони. После этого нож оказался на столе, совсем рядом с фермером. Немного удачи, и он успеет перерезать Саиду горло прежде, чем кто-то зарубит его самого, а может — даже прихватит еще пару человек. Неплохая сделка для его ситуации.
— Мой друг говорит, что мы закончили обыск, — Саид говорил на железном языке почти свободно, хоть и с сильным акцентом. — Не нашли ничего.
Фермер даже бровью не повел, можно лишь позавидовать. Когда Саид был на его месте, уже размахивал саблей как дурак.
— Я уже сказал вам, что отдал все, — голос старика не дрогнул. — Мне не нужны проблемы.
Саид пару раз кивнул, улыбнулся. Понимать выражения светлокожих лиц было непросто, но он и не пытался. В конечном счете, черные или белые, наемники или фермеры — все они лишь люди. Никому не нравится, когда копаются в твоих вещах. Это напоминает о том, что нет никаких «твоих вещей»: лишь иллюзия собственности, порядка, безопасности.
— Ты знаешь кто мы такие, хозяин?
— Фуражиры, — без раздумий ответил он, — ищете провизию для армии халифа в пяти километрах к югу отсюда. «Тринадцать из Харуда»?
Саид кивнул.
— Слышал о вас.
Его маленьких отряд становился знаменитым, даже за границей знали их имя. Значит, скоро за ними отправят проповедников Закона. Полгода, может быть год — и все это, наконец, закончится.
С трудом Саид удержал облегченный вздох.
— Впечатляющая догадка для простого фермера. Но у простого фермера не может быть таких глаз. Где воевал, солдат?
— Застал последние два года войны за Южный предел. Спустя шесть лет участвовал в осаде крепости Сарбаз, был там фуражиром. Дослужился до капитана.
Простолюдин, ставший офицером? Северянин должен сложить немалую гору трупов, чтобы подняться так высоко.