— Я… — начал он.
Резкая боль в боку, острая, всепоглощающая. Саид инстинктивно прижал руку, нащупал вытекающую толчками кровь. Теплая, густая. Очень много крови. Развернулся, увидел глаза девочки, такие же спокойные, как и у ее отца. Кинжал Саида в ее руках не дрогнул.
— А, дочь офицера. — Саид оперся руками о стену, стал медленно опускаться на пол, — Стоило догадаться, что так будет.
Он мог бы сопротивляться, случались в его жизни раны и похуже. Против двенадцатилетней девочки его шансы были вполне неплохи.
Саид сел, прислонился спиной к стене.
— Нет, — он ободряюще улыбнулся ей, — у меня есть выбор.
Кружилась голова, мысли начали путаться. Накатывала тошнота. Он умер, вот так просто. От рук маленькой девочки, которую пытался спасти. От своего собственного кинжала. Поэтично в каком-то смысле.
Что-то хлопнуло, дверь разлетелась в щепки. Девчонка вскрикнула, успела лишь поднять кинжал прежде, чем молния поразила ее в грудь. Хрупкое тело отлетело к кровати, дернулось пару раз и затихло.
— Нет, — Саид сам едва услышал свой голос, — я. У меня.
Черный шелк и тонкий аромат духов. Недовольное цоканье, звон стекла.
— Чародейка.
— Я не чародейка, — вздохнула она, задирая его рубаху, — А теперь помолчи. Ты страдаешь гораздо красивее, когда делаешь это тихо.
Тонкие холодные пальцы пробежали по краям раны, стирая кровь. Он хотел схватить ее за руку, остановить. Умереть. Но ослабевшее тело не подчинялось.
— Ты будешь жить, Саид, — услышал он, — ты должен жить.
Что-то капнуло в его рану. По ощущениям — словно вновь воткнули в нее кинжал, но на этот раз предварительно раскалив лезвие добела. За первой каплей последовало еще несколько.
— Дерьмо!
— Не выражайся при женщине. И, кстати говоря, ты еще заплатишь мне за каждую каплю. Ты даже не представляешь, как сложно было найти «Слезы Пророка».
— Представляю, — с трудом ответил он. Боль в ране быстро утихала. — Это я нашел их для тебя. Год назад, в Хобуле.
Силы медленно возвращались к нему. Собственная голова казалось тяжелее неба, но он смог поднять ее, посмотреть в лицо чародейке. Даже проведя полжизни на юге, она оставалась бледной, как молоко. Полные губы сложены в нервной улыбке, во взгляде — забота и сострадание. Больше никто не смотрел на него так. Саид никогда не понимал ее.
— Ты так и не дал мне ответа. Одно, последнее задание. Сложное дело, но в конце я смогу дать тебе все, что ты хочешь.
Саид взглянул на заляпанный кровью кинжал и мертвую девочку возле кровати.
— Ты не знаешь, чего я хочу, ведьма. И не смогла бы дать это, даже если бы знала.
Тяжелый вздох.
Мы все имеем выбор.