Через пару дней Маг вновь попытался отравить Чира. Теперь яд был в бульоне. Как и в прошлый раз перед взором вспыхнули огненные круги, в ушах загудело.
«А что если сделать вид, будто я принял отраву. — Эту идею трудно было назвать гениальной, но он зажегся ею. — Избавиться от жидкости. Вылить на пол? Нет, он быстро меня раскусит. Он думает, я не могу встать. Вылить в окно!»
Чир слабо представлял, что может дать ему этот обман. Но страстное желание уколоть ненавистного человека — убийцу и предателя — затуманило разум, вело за собой, как болотные огни глупого путника.
Для начала — подняться…
Ступни коснулись холодного, липкого пола, на котором еще лежали остатки брошенной пищи. Жирные мухи с мерзким жужжаньем поднялись в воздух. Чир встал. Голова закружилась. Пол стал уползать из-под ног. Ковры вздыбились буграми, люди на них раздулись и стали заваливаться на бок.
Головокружение вскоре прошло. Нужно нести миску. Он поднял ее. Шаг — ноги чуть было не подкосились. Еще один — теперь увереннее. Четыре — Чир добрался до окна, потянул на себя створку. Солнечный свет резанул по глазам. Чир зажмурился, прикрылся рукой. Миска выскользнула. Чир услышал, как она глухо ударилась о землю — там, за окном.
Привыкнув к свету, Чир посмотрел вниз.
Белоснежные цветы, что росли под окнами, почернели. Они источали запах горелой плоти. Вместо белых бутонов на тонких шеях качались обугленные овалы, похожие на крошечные черепа.
Так вот что растет под стенами замка! Чир знал эти цветы. Он знал, что делают они с человеком. Кровожадный старик!
Чир поплотнее закрыл окно.
Выходит, отрава была не в еде, а в воздухе. А как же Маг?
Должно быть — противоядие. Бульон ошпарил их — цветы теперь не опасны.
На следующий день Чир уже чувствовал себя лучше. Он ощущал, как возвращаются силы.
Утром Маг вновь принес пищу. На губах его играла улыбка.
«Что же ты замышляешь? — думал Чир. — Какую ловушку готовишь?»
Прошла пара дней. Мышцы вновь сделались упруги. Голова — ясна, как после долгого отдыха. Но страх не исчез. Он таился в темных углах.
Когда Маг приносил еду, юноша притворялся больным. Зачем? Он вынашивал планы! Он думал, как превратить замок Ор в груду камней, а мерзкого старика в дымящийся пепел. Но он не знал, являются ли эти мысли тайной для Мага. Чир экранировал мозг. Но как же невыносимо не ведать силу врага! Чир учился у него, но, может быть, Маг показывал ему самые легкие вещи?
За темными окнами день за днем хлестал дождь. Кривыми саблями полыхали молнии. Осень. Промозглая осень Королевства Турах. Голые деревья кренились под натиском ветра. Ковер из янтарных листьев покрылся грязью. Еще пару недель, и начнет падать снег.
Заклинание, которым Чир хотел воспользоваться, называлось «Сжатие». Оно расплющивало предметы, на которые направлялось. Это не самое сильное заклятье, но оно затрачивает мало энергии. В этом — плюс.
Но «Сжатие» требовало крови. Юноше было жаль, но, скорее всего, ему придется свернуть ворону шею. Старый ворон. В их положении было что-то общее. Они были узниками. Один — в позолоченной клетке, другой — в замке своего учителя. Чиру было искренне жаль: в птичьих жилах текла старая кровь, а чем старее кровь, тем ценнее ее свойства.
Во время произнесения формулы Чир должен оказаться снаружи. Это нетрудно сделать — дверь в его комнату не заперта. Он мог выйти в любую минуту. Да что там выйти! Он мог сбежать. Он чувствовал, что ничто не держит его. Но. он горел жаждой мщения. Он не хотел сдаваться. Выходит, полжизни потрачено зря… Меня обманули. Обманули! Я не стал Магом, я еле остался жив. Кто-то должен ответить мне. Кто-то должен понести наказанье!
Одежда? Закутаться в простыни, а тепло поддерживать заклятьем.
Единственное, что сдерживало юношу — возможный ответный удар. Он будет чудовищен, нет сомнений. Предсмертная магия. А если старик знает, что замышляет Чир, он приготовится к атаке. Он может отвести удар, перенаправить его. Но без риска нет мести. Без опасности нет сладости победы.
И еще.
Он помнил, как был счастлив, изучая азы магии, как трепетало сердце, когда он постигал Неведомое, и рука старика вела через открытия и тайны; как седой Маг излучал добрую улыбку, когда перед Чиром открывался Великий Путь. И летним жаром был полон замок Ор, у стен тихо шелестели деревья, а каждый угол, каждый закоулок был изучен; все повороты запечатлелись в душе.