Что-либо увидеть в абсолютной темноте — затея сомнительная, а то и безнадёжная, но здесь Ленку ждал сюрприз: струны проступили мгновенно. Более того, они позволили рассмотреть происходящее вокруг. Это было поистине удивительное зрение. Пространство обрело объём и форму, потому что струны выступили своеобразными линиями 3D-графики на чёрном фоне, которые позволяют представить форму объектов. А объекты были пугающими.
Вокруг Ленки Афиногеновой стояли трое огромных многоруких и многоголовых великанов.
Девушка поспешно поднялась на ноги. Безумная догадка пришла на ум, словно гром прогремел: «Гекатонхейры?! Тартар?!»
— Да, Тартар, — тем же пронизывающим шёпотом ответил сторукий гигант.
— Я же молчала... — тихо выдохнула девушка.
— Ты думала слишком громко.
«Ого, влипла...» Студентка не стала пока заглушать еле слышную музыку струн. В поведении и тоне гекатонхейров не было угрозы, хотя ужасно было, аж по-маленькому захотелось.
— Кто тебя низверг?
— Самой интересно, — проговорила Ленка. — Я просто спала и проснулась тут...
— Кто тебя покарал? — повторил вопрос другой великан. — Кого ты прогневила? Зевса? Аида?
— Ну, скорее всего, обоих и не только их. Феба точно рассердила. Но я не одна. Нас двое.
— Здесь одна... Пока.
«Наверное, Тартар такое место, откуда нельзя телепортироваться, — выдвинула гипотезу студентка. — А ещё... Они меня видят! Я здесь снова в игре... Что же могло случиться?..»
Ленка привычным движением приглушила струны. Великаны застыли, вокруг воцарилась полная тишина, и девушка осознала, что всё время слышала гул, теперь он стих.
— Значит, хоть это у меня осталось, — проговорила Ленка.
Она попробовала заглянуть в будущее, но чутьё пифии подсказывало: грядущее абсолютно не просчитывается, судьбы мира смешались и как бы топчутся на месте. Удивительное состояние, но что увидела, то увидела.
Не желая выдохнуться, Ленка запустила мелодию струн, и на её уши снова навалился гул, а сторукие великаны зашевелились.
Гекатонхейры постоянно переминались с ноги на ногу, водили в темноте руками и пятьюдесятью головами, отчего напоминали студентке ходячие деревья из «Властелина колец». Только местные исполины выше тамошних.
— Почему олимпийцы сердиты на тебя? — продолжил расспросы второй из великанов.
Если память не подводила Ленку, то гекатонхейры несли здесь службу Зевсу и являлись тюремщиками для титанов и прочих мутных личностей, свергнутых в Тартар. Поэтому откровенничать с исполинами особого смысла не было. И девушка ответила:
— Думаю, они сердиты, потому что боятся.
В разговор вступил третий великан, ничуть не отличающийся от остальных:
— От тебя веет неправильностью. Ты будто... будто не отсюда. Ты — чужая.
— Да, я не местная, — признала Ленка. — Я попала в ваш мир по ошибке.
— Хм... — гекатонхейр засомневался. — Ну, допустим, по ошибке. И как тебе наш мир?
У великанов началось небывалое возбуждение. Вопрос, как поняла Ленка, касался верхней части этой вселенной, и гекатонхейры откровенно тосковали по земле, небу и прочим радостям, которых здесь, в Тартаре, были лишены. Студентка их уважила и каждое слово подкрепила максимально «громкой» мысленной картинкой:
— У вас прекрасный светлый мир с живописными горами, полями и реками. Я видела суровое море, видела голубое небо с белыми лёгкими облаками. На меня падали капли дождя, иногда дули тёплые ветры, дни сменялись ночами, восходы закатами... В общем, приятный и гостеприимный мир.
Когда она замолчала, великаны долго ещё слегка покачивались и мысленно витали где-то наверху, где горы и реки.
— Спасибо, — печально прошептал первый сторукий исполин. — Однако мы здесь поставлены охранять узников, а ты попала сюда не сама.
— И что же со мной будет?
— Тебе надо идти и обживаться.
Двое великанов церемонно расступились, показывая студентке направление.
— А если я не хочу никуда идти? Если я хочу остаться с вами?
— Нельзя. Твои мысли о подлунном мире ранят нас больнее оружия врагов. Мы не должны смущать свои умы, чтобы не забыть, кому и ради чего мы служим.
— И кому? — в отчаянье спросила девушка.
— Олимпу. Зевсу.
Пифия Афиногенова попробовала дожать:
— И разве вы заслужили эту сомнительную привилегию обретаться здесь и не видеть белого света?
Гекатонхейры рассмеялись, принялись шутливо тыкать друг друга в бока:
— Слышь, Бриарей, ты заслужил?
— А ты, Гиес?
— Это всё Котт!
— Идите вы оба Крону в зад!
От топота великанов тряслась местная непонятная твердь, Ленке оставалось только испуганно следить, чтобы её случайно не затоптали, но великаны проявляли удивительную аккуратность. Наконец, троица набесилась, и тот, кого называли Бриареем, снизошёл до ответа: