Как правило, пылкие любовники уходили из ее жизни и не возвращались, а она о них и не вспоминала, наслаждаясь ежедневным притоком нового, свежего пополнения сопливых юнцов, матерых мужичков и богатых старичков. Но накопленный опыт не прошел для Залуцкой даром, после последней «чистки» в абортариуме, ее словно подменили.
«Все, хватит!» — сказала она себе, — «пора устраивать себе, а не кому-то, жизнь». И хотя ее родители были достаточно обеспеченными людьми, они редко баловали дочурку дорогими подарками и поездками за границу. Их принцип был железобетонный, не требуемый обсуждения: «Мы сами с ноля начинали, с одной на двоих подушки…». «Вот и плохо!» — думала про себя Ксюша и упорно искала встречи с тем самым, неповторимым.
Одевалась она скромно, так как поняла, что для мужчин вся ее косметика и тряпки отходят на второй план, если под сатиновым платьем они просматривают великолепную фигуру, высокую натуральную грудь. Лицо, лишенное излишков грима, выглядит натурально и привлекательно, ровные белоснежные зубы и ясные зеленые глаза говорят о хорошем здоровье матери их потенциальных детей и дальше на подсознании, по зову предков, мужчина сам, инстинктивно шел к такой женщине, и уже никто его не мог переубедить, что это обычная «лошица» и есть та самая охотница за богатыми мужьями и, кстати, известная в городе, шлюха.
Залуцкая перестала посещать модные молодежные клубы, дансинги и тусовки, а переключилась на корпоративные вечеринки, презентации, международные форумы, где на банкетах собирались достаточно солидные и богатые люди не только Владивостока, но со всей России и из-за границы. Она быстро освоилась в своем новом амплуа и превратилась в хищницу, охотницу, которая, чтобы достигнуть своей цели, идет по головам когда-то обожаемых подруг-конкуренток, здесь, как в лесу, выживает сильнейший. Но это звериное чувство сидело где-то глубоко внутри, ее безмятежное личико и невинные глаза смотрели открыто и валили наповал, даже отпетых ловеласов.
Ксюша вела себя с претендентами на свое роскошное тело и потенциальными мужьями-спонсорами весьма осторожно и осмотрительно. Она даже не представляла, как «он» будет выглядеть, просто положилась на свою женскую интуицию и на удачу. И вот «ОН» появился. Это был маленького роста, начинающий лысеть, толстый мужчина, лет пятидесяти, в дорогом итальянском костюме в полоску от «Марко Поло» и испанской белоснежной рубашке. Ксения, к тому времени, уже научилась различать фирменный мужской «прикид» от подделок, также, как и людей, многие из которых выдавали себя не за того, что из себя представляли на самом деле.
«Он» никогда не надевал на шею галстук, даже на деловые приемы. Его плоское и круглое, словно хорошо зажаренный блин, лицо с маленькими бусинками веселых глаз, излучало тепло и уверенность. Он был похож то ли на бурята, то ли на корейца. Среди друзей его беззлобно называли коротко и запоминающимся, весьма удачным прозвищем — «Чукча», наш богатенький Чукча.
Чукча первый приметил Ксюшу, которая прохаживалась среди гостей очередного банкета по поводу встречи в верхах с модным названием «саммит». С бокалом белого вина в тонкой руке и скромном чуть выше колена платье с глухим воротом, она больше напоминала американскую феминистку, борющуюся за права угнетенных русских женщин. Но Чукча-то знал толк в таких вот, на вид скромняшках, эдаких, серых мышках, которые в постели превращались в ураган, смерч, выкачивая из любовника не только его энергию, но и все остальные ресурсы. Чукча осмотрелся и, не найдя в зале соперников, пошел в очередную атаку на хрупкую и как ему казалось провинциальную и легко доступную девушку. Он подошел чуть сбоку к девушке и слегка согнулся в незаметном чужому глазу поклоне, отчего его кривые ножки, обутые в лакированные из кожи крокодила туфли, стали еще короче.
— Я рад вас приветствовать, мадам, на нашем скромном ужине, — он улыбнулся необъятным красным ртом и легонько взял незнакомку за пухлый локоток. — Разрешите представиться, Геннадий Николаевич, гендиректор судоходной компании. Он протянул Ксюше золоченую визитку с маленьким черным пароходиком в углу картонки.
Залуцкая в страхе отшатнулась от этого ужасного, внезапно возникшего ниоткуда, лунообразного, лица. Но тут засигналил, всеми нервными клетками, ее внутренний голос, разбуженный голос разума. Сигнал повторял: «Это он, это он…».