— Если ты не отстанешь, — грубо сказал м-р Браун, обратясь к мальчику, — я с тебя спущу шкуру.
— А куда же мне деваться? — захныкал мастер Джонс, увиливая от м-ра Брауна.
— Домой! — заявил м-р Браун.
— Так я туда и иду, — сказал мастер Джонс, двинувшись за ним.
— Попытайтесь улизнуть от него, — шепнул Саму м-р Ледж, — хоть это и не совсем прилично…
— Неприлично? Что вы хотите этим сказать, — спросил своего приятеля злополучный м-р Браун, — на что вы намекаете?
— Ах, если вы рассуждаете так, Сам, — буркнул м-р Ледж, — в таком случае излишне давать вам советы. Раз вы постелили постель, надо и ложиться в нее.
— Давно ли ты видел его в последний раз, дружок? — осведомился у мастера Джемса м-р Грин.
— Не знаю, не так давно, — ответил предусмотрительно мальчик.
— Что же, он изменился с тех пор? — спросил защитник подсудимого, стараясь вместе с тем успокоить расходившегося м-ра Брауна.
— Нет, — сказал мальчик с твердостью, — ни капли.
— Как тебя звать?
— Билли.
— Билли, а дальше?..
— Билли Джонс.
Физиономия м-ра Грина расцвела улыбкой торжества при взгляде на своих спутников. Физиономия м-ра Брауна сохраняла прежнее выражение, а физиономия м-ра Чарльза Леджа оставалась омраченной.
— Конечно, — сказал он с ударением, — конечно, было бы неладно, если бы Сам вступил во второй брак пол прежней фамилией. Судите по себе, Гарри, разве вы поступили бы так?
— Послушайте, — завопил м-р Браун в состоянии совершенного бешенства, — бросьте вы мешаться в мои дела. Вы — крокодил, вот вы кто! А что до тебя, мальченка, так прочь, что есть духу. Слышал?
И он быстро двинулся вперед в сопровождении обоих спутников, и, устремив взор твердо перед собой, попытался преподать им пример надлежащего поведения, которому спутники его, однако, не сумели последовать.
— А он все идет за вами, Сам, — заявил «крокодил» тоном, в котором чувствовалось скрытое торжество.
— Прилип, как пиявка, — подтвердил м-р Грин, — мальчишка недурен собой…
— Пошел в мать! — заметил мстительно настроенный м-р Ледж.
Злополучный м-р Браун не ответил ни слова, и с видом преследуемого шагал вниз по Соловьиному переулку, затем направился в Верхнюю Уопингскую улицу, пока не добрался до судна «Нети Бел», ошвартованного в Шримпетской верфи. Не говоря ни слова, он ступил на палубу, и только когда готовился спуститься в каюту на баке, взор его остановился на мгновение на маленьком потерянном существе, стоявшем на пристани верфи.
— Халло, мальчик, чего тебе? — крикнул шкипер.
— Мне надо отца, сэр, — Сама, — ответил мальчик, который только и ожидал вопроса.
Шкипер поднялся с своего места и посмотрел на мальчика с любопытством. Господа Ледж и Грин, приблизившись, выложили перед шкипером создавшееся положение. Шкипер был человек чувствительный и знал, что Самуэль Браун во внеслужебное время играл на трубе в оркестре Армии Спасения. Он окинул мальчика благодушным взглядом и мягко заговорил с ним.
— Постой, не уходи, — сказал он ему с беспокойством.
— Я не собираюсь, сэр, — ответил мастер Джонс, очарованный обращением шкипера. Затаив дыхание, он стоял и следил за тем, как шкипер отправился на бак и, нагнувшись в каюту, громко позвал Сама.
— Есть, сэр, — послышался недовольный голос.
— Ваш мальчик спрашивает вас, — сказал шкипер с широкой улыбкой на лице.
— Это вовсе не мой мальчик, — ответил м-р Браун сквозь зубы.
— Во всяком случае, поднимитесь на палубу и поговорите с ним, — сказал шкипер, — разве вы так уверены, что он не ваш, Сам?
М-р Браун не сказал ни слова, однако, поднялся наверх, где ответил ледяным взглядом на приветственную улыбку мастера Джонса и прямо-таки задрожал от злости, когда шкипер поманил мальчика к себе.
— Он порядком-таки был предоставлен самому себе, Сам, — заметил шкипер, покачав головой.
— Какое мне дело до него?! — сказал Сам, вспылив, — говорю вам: я знать не знал его до сего дня.
— Слышишь, что говорит отец, — сказал шкипер, — помолчите, Сам. Где твоя мать?
— Померла, сэр, — захныкал мастер Джонс, — у меня только он и есть.
Шкипер обладал чувствительной душой. Он с состраданием рассматривал маленькую, жалкую фигурку, стоявшую теперь возле него. А ведь Сам был превосходный матрос и, что называется, светило во всем Димпорте.
— Ты не прочь пуститься в море вместе с отцом? — спросил шкипер мальчика.