Счастливая улыбка, озарившая лицо мальчугана при этом предложении, служила достаточным ответом.
— Я не удостоил бы этим первого встречного, — продолжал шкипер, бросив суровый взгляд на матроса, положение которого было самое дурацкое, — но я готов сделать вам одолжение, Сам. Пусть он едет с нами!
— Одолжение? — пробормотал м-р Браун, с трудом сдерживая себя, — одолжение мне? Я ни капли не нуждаюсь в нем.
— Ну, ну, — прервал его шкипер, — Бог с ней, с благодарностью. Сведите его на бак и накормите чем нибудь; несчастный мальчишка, кажется, умирает с голоду.
Шкипер повернулся и пошел к себе в каюту, между тем как повар, которого м-р Браун накануне публично обличал в грехах, увел мальчика к себе на корабельную кухню и накормил его досыта. После ужина Чарли умыл его, а Гарри, сбегав на берег, раздобыл у какого то своего приятеля старую, изношенную детскую жакетку. Вместе с жакеткой он принес м-ру Брауну весточку от того же самого приятеля, которая должна была выражать по отношению м-ра Брауна приятельское изумление по поводу всего случившегося.
Беседа на баке после того, как мастер Джонс крепко заснул, вращалась вокруг вопроса о двоеженстве, на что м-р Браун отвечал только храпом, хотя замечания м-ра Леджа, клонившиеся к тому, что события этого дня пролили-де свет на многие мелочи в поведении м-ра Брауна, составлявшие до сих пор для него, м-ра Леджа, загадку, — не раз, казалось, готовы были возвратить м-ра Брауна в бодрственное состояние.
В шесть, рано утром судно вышло из порта, — причем мальчик чуть не сошел с ума от восхищения, наблюдая, как парус за парусом развевался на мачте, — и со свежим, попутным ветром быстро оставило Лондон позади себя.
М-р Браун старательно игнорировал мальчика, но все остальные люди из состава команды баловали его во всю, и даже капитанская каюта проявила некоторый интерес к его благоденствию именно тем, что шкипер не менее, как пять раз, вызывал в тот день м-ра Брауна к себе и выговаривал ему за поведение его сына.
— Я не могу допустить на своем судне кувырканья, — сказал он, покачивая головой, — здесь не место этому.
— Удивляюсь, зачем вы научили его таким штукам! — заметил помощник капитана с явным подозрением.
— Я?!. — спросил несчастный Сам, дрожа от бешенства…
— Вероятно, он видел, как вы занимаетесь этим, — сказал помощник, скользнув как бы мимоходом взором по плотной фигуре Сама. — Вы, как кажется, жили на два конца…
— Это нас не касается, — поспешно перебил его шкипер, — По мне пусть Сам ходит колесом хоть круглые сутки, если ему нравится, но здесь то этому не место, вот что. Нечего хмуриться, Сам. Я никак не могу допустить ничего такого у себя на судне.
Шкипер отвернулся, а м-р Браун, не будучи в состоянии решить, с ума он сошел, или пьян, или и то и другое вместе, отправился на бак и забрался подальше к бугсприту, где принялся с подавленным видом созерцать море. Позади его матросы продолжали развлекаться мастером Джонсом, и раз даже, кинув взор на корму, он увидел, что сам шкипер у рулевого колеса давал мальчишке урок управления судном.
К полудню следующего дня м-р Браун был уже в таком безнадежно подавленном состоянии, что, когда судно забежало в Уайтерси, маленький промежуточный порт, где надлежало выгрузить часть груза, он получил разрешение не участвовать в работе и остаться в своей койке. Выгрузка обошлась без него, и в девять часов вечера судно снова вышло в море, и лишь когда они были в расстоянии нескольких миль на пути к Димпорту, м-р Ледж прибежал на корму и заявил, что Брауна нет налицо.
— Не мелите вздору, — сказал шкипер, поднявшийся наверх по вызову помощника.
— Факт, сэр! — сказал м-р Ледж, кивая головой.
— Что же нам делать с мальчишкой? — задал недоуменный вопрос помощник шкипера.
— Сам — это совершенно неустойчивый, вероломный, мошеннический субъект, — воскликнул сгоряча шкипер, — сбежать подобным манером и подкинуть нам мальчишку, не угодно ли! Я изумляюсь. Я разочарован в Саме, — сбежать!..
— Я полагаю, он теперь посмеивается себе в кулак, сэр, — заметил м-р Ледж.
— Убирайтесь на бак! — обрезал его шкипер, — марш на бак! Слышали?..
— Но что же мы будем делать с мальчиком? Вот, что мне хотелось бы знать, — сказал помощник.
— А как вы полагаете, куда мы его денем? — рявкнул шкипер, — выбросим за борт, что ли?
— Я имел в виду, когда мы придем в Димпорт, — проворчал помощник.
— Ну, матросы разболтают, — сказал шкипер, успокоившись несколько, — и, возможно, Самова жена явится и заберет его. А если нет, так я налагаю, ему придется отправиться в рабочий дом. Во всяком случае, это не мое дело, я умываю руки, и больше ничего. — И шкипер удалился в каюту, оставив помощника вертеть рулевое колесо. С бака доносился говор голосов. Там команда разбирала поведение м-ра Брауна. Мастер Джонс, лишившийся отца, грязными следами пролитых слез на лице, поглядывал на них из своей койки.