— Ну как, — спросил Калямов, — самочувствие?
Очкарик судорожно вздохнул, затем выдохнул воздух, сделал пару неверных шагов в сторону кухни.
— Вижу, что ничего, — сказал Калямов, заламывая ему руку.
Парень сделал слабую попытку вырваться, но не сумел.
— Что тебе нужно? — сдавленным голосом спросил он.
— Вот это мы сейчас и уточним, — ответил Калямов.
В комнате он связал парня и, порывшись в хозяйственном шкафчике, достал плоскогубцы, клещи и старый потертый паяльник.
— Мне нужно знать, где находится лаборатория, в которой производят «препарат В».
— Тебя убьют, — злобно ответил парень.
Хамства в свой адрес Калямов не любил. Он включил паяльник в сеть и приступил к работе.
Наступал момент истины.
После благополучно завершившейся оперы генерал и его свита переместились в порт, где взошли на борт прогулочного теплохода «Иван Бунин». Там было все готово к прибытию высокого гостя: сервировка столов поражала своей изысканностью; оркестр, расположенный за интимно освещенной танцплощадкой, ждали своего часа многочисленные гости, приглашенные на банкет, уже собрались.
Едва Квок Чен Ир ступил на палубу, как оркестр грянул что-то торжественное и веселое, а дипломатическая миссия во главе с господином мэром подошла поприветствовать генерала.
— Я очень рад, — сказал Серж Шиловский, стараясь сохранять на лице выражение почтительности и легкой непринужденности. Он все не мог забыть лиц двух беззащитных девочек, ведомых в покои генерала.
— Я тоже, — коротко, но исчерпывающе, а, главное, по-русски, ответил Квок. Это была единственная фраза, которую он произносил без акцента. На ее изучение генерал в свое время обратил особое внимание, ибо она была универсальной и вкупе с некоторыми другими годилась для поддержания любой беседы на высшем уровне.
Шиловский впервые услышал от генерала русскую речь. Ему захотелось отшатнуться, заорать как в анекдоте: «Разговаривает!», но он сдержался и четко произнес:
— Россия — Корея: дружба навек.
— Да, — ответил Квок тоже по-русски, но подвыпившего мэра уже оттеснили. Серж набирался с утра. Сегодня был праздник и ему было можно. Генерал прошествовал дальше.
Когда они сели за стол, Виктор и Константин, до того момента изображавшие бдительную охрану, поняли, что их работа на сегодня завершилась. Их сменили, усадили за отдельный столик, а вокруг генерала стали крутиться бритые качки с тяжелыми челюстями и немигающими глазами профессиональных убийц. Из своего укрытия Миронович заметил корейца, с которым ему довелось иметь дело. Рядом с ним сидел невысокий мужчина, имевший вполне славянские черты лица, но все равно на своего соседа похожий. Их объединяло одинаковое выражение отрешенного спокойствия, характерное для мастеров. Они сидели в компании четырех качков и чего-то ждали. Скоро был их выход.
Банкет был в самом разгаре. Квок Чен Ир почти дошел до кондиции, но еще сохранял более-менее серьезное выражение. До прыжков на стол в расстегнутом мундире с криком: «Да здравствует Ким Ир Сен!» и исполнения национального гимна дело еще не дошло. Пока он не потерял связь с окружающим миром, надо было действовать, иначе весь балаган пойдет насмарку.
Неожиданно на палубе погас свет. Замолчал оркестр, притихли гости. В наступившей тишине явственно прозвучал женский визг, звон и грохот переворачиваемого стола.
— Всем оставаться на местах! — истерично заорал пропитый голос. — Стоять, я сказал!
Снова зажегся свет и все увидели троих грязных изможденных мужчин в черной зоновской робе с номерами. Двое были вооружены автоматами Калашникова, третий держал в руках пистолет. Этот третий кричал:
— Не двигаться, застрелю. Всем стоять!
Кто-то рванулся к поручням. Тут же три ствола изрыгнули пламя, запрыгали по палубе отработанные гильзы, бежавший нелепо подскочил, перевалился через ограждение и с плеском ушел в воду.
Генерал Квок помрачнел. Нельзя сказать, что он испугался, но хмель как-то быстро вылетел из его головы. Что и говорить, момент был выбран удачно.
— Лечь на пол, всем лечь на пол! — проорал высокий тощий зэк, посылая в воздух очередь из своего АКМ. — Лечь на пол, в натуре!
— Сейчас у него кончатся патроны, — хладнокровно подумал генерал. В свое время он неоднократно принимал участие в боевых действиях и его оружием чаще всего служил АК-47. Квок Чен Ир пожалел, что под рукой нет любимого американского кольта, ибо дыра 11,43 мм сразу бы успокоила бы террориста. Машинально он лапнул несуществующую кобуру, но пальцы нащупали лишь мягкую ткань мундира.