— Я ведь вам жизнью обязан, ребятки. Имейте это в виду. — Когда он вышел вслед за хозяином в прихожую попрощаться с врачом, Сашка выплюнул застрявший в десне осколок зуба и посмотрел Сэту в глаза:
— Жнаешь, ну его к бешу, охрану вшю эту. Теперь жа швои жела вожмемшя. Лучше жа швое, чем жа чужое башку под пули шовать.
Сэт вытер влажным полотенцем выступившую на лбу раненого испарину и согласно кивнул.
Часть вторая
Весна всегда приносит людям ощущение скорых перемен к лучшему. Даже те, кто чувствует себя, в общем-то, нелепо, начинают оживленно водить носами, пытаясь уловить, с какой стороны нагрянет веселый попутный ветерок, способный развернуть паруса их благополучия в полном объеме. Те же, кто никак не может вырваться из ледяных объятий нужды и всевозможных неувязок, кто успел позабыть, что на свете существует такая штука, как хорошее настроение, буквально преображаются, вновь становясь похожими на нормальных людей, уверенных, что полоса неудач небесконечна и в самом скором времени жизнь это подтвердит. Причем, испытывают весной такое чувство все без исключения. Даже жители белорусской столицы, отчаявшиеся уже настолько, что дальше отчаиваться просто некуда.
Солнечное, удивительно теплое утро подарило предчувствие какого-то радостного события и спешившей на работу Лене. Прозрачный воздух обдавал сердце целым потоком положительных эмоций, а весело чирикавшие на ветках воробьи вселяли уверенность, что радость эта совсем не за горами.
Собственно, грустить в последние две недели было некогда. Всерьез вознамерившийся изменить свою и Ленину жизнь Бэбик ежедневно встречал ее у магазина, тащил в какой-нибудь дорогой ресторан и говорил-говорил-говорил, строя планы на будущее, по его словам, сказочно красивое. Дальше планов, однако, дело все не двигалось. Бэбик никак не решался заявить миру о своем богатстве, хотя постепенно свыкался с мыслью о необходимости этого шага. Лена же привыкла к Бэбику. Вместе ужинали, вместе гуляли по весеннему городу, правда, тем и ограничивались. Оба как-то не стремились улечься в постель, считая, что в отношениях жениха и невесты это не главное. Следивший за развитием их романа Мишка выразился как-то: — «Чем дольше трепится, тем лучше потом любится». — И доля истины в его словах, кажется, была.
Почему-то особым участием к регулярно наведывавшемуся в отдел аппаратуры Бэбику проникся Ленин напарник Витя.
— Что за унтерменш? — поинтересовался он, узрев Бэбика впервые.
— Замуж меня зовет, — подробности Лена опустила.
— Вот что я тебе скажу, старуха, — Витя считал себя не только знатоком электронных новинок, но и великим психологом, — если у него денег столько, сколько любви в глазах, не раздумывай. Могу даже другом вашего дома стать, — он попытался обнять Лену за талию, — очень миленько все устроится.
— Тоже мне, Казанова, — Лена легонько шлепнула шаловливую руку, — а Эдик и в правду меня очень любит. И никакой он не унтерменш, отец его русский, музыкант между прочим.
— У всех у них папы то музыканты, то юристы, — хохотнул Витя, — а если серьезно, какая разница? Пусть хоть папуас с земли Санникова, лишь бы человек хороший.
Сегодня хороший человек заявился около часа дня, решив сводить невесту пообедать в какой-то новый экзотический ресторанчик. И стоял, переминаясь с ноги на ногу. Ожидая, пока Лена обслужит двух молодых ребят, замахнувшихся приобрести огромный, с диагональю 72 см, телевизор «Sony».
То ли ребята оригинальничали, то ли грабанули Сбербанк, но рассчитывались за покупку одними сторублевками, освобождая приспособленный под кошелек здоровенный чемодан от бесконечных банковских упаковок «зубриков». Витя, как на грех, убежал обедать, и Лена сама чуть не озверела, вскрывая и пересчитывая под насмешливыми взглядами покупателей пачку за пачкой. Впридачу, к прилавку подошла еще одна парочка посетителей, нетерпеливо требуя уделить внимание и им. В конце концов Лена плюнула на инструкцию и принялась считать деньги пачками. Вежливость по отношению к покупателям ставилась хозяином магазина на первое место.
Упаковав телевизор, обслужила нетерпеливую пару, которой всего-то понадобилось аудио-кассета, тут наконец-то появился Витя и, показав ему на груды банковских упаковок, Лена пояснила, что к чему. А сама отправилась с Бэбиком в ресторан.
За обедом Бэбик, не в первый уже раз, принялся уговаривать ее оставить работу. Ни к чему, мол, время убивать за прилавком, когда можно преспокойно заниматься более приятными делами.