Лесник поднял ее повыше, от чего на пятой точке явно останутся царапины и впился в губы. Степка схватила его за голову обеими руками и «поделилась» зельем. Гор, объятый страстью, даже не скривился от горького зелья, вылизав ее своим языком и втянув в себя дрожащий ротик.
Пару капель проглотила и Слагалица и скривилась, поняв, для чего его нужно разводить в воде. От вкуса едва не вывернуло, но здорово отвлекло то, что рука лесника уже пробралась меж ног и попытался развести их в стороны. Спасло лишь то, что колени все еще плотно облегали джинсы.
Он чертыхнулся, дернул джинсы и… пришел в себя.
«Слава всем богам, кажется помогло! — подумала Степка, — или чего он замер?»
Следующие три секунды ей показались бесконечными. Вокруг стало так тихо, что она слышала, как колотятся их сердца.
Затем Гор разжал руки и сделал шаг назад. Степка сползла по стволу вниз, оцарапав свой многострадальный зад еще больше и рухнула прямо на влажную траву.
Силы покинули ее вместе с неудовлетворенным желанием, поэтому она с трудом поднялась на ноги, обожгла стоящего в паре шагов Гора гневным взглядом, который тупо смотрел на нее и не моргал.
— Козел! — выдавила сквозь зубы, натягивая белье с джинсами, — спрячь хозяйство, застудишь!
Лесник рассеяно поправил брюки, все еще туго соображая. Степка подошла к нему и изо всех сил влепила пощечину. Тут же взгляд мужчины стал более осознанным и в нем проскользнула тревога.
— Стеша, что… твою ж мать — выругался он, сообразив, что едва не произошло, — мы что? Мы…
— А ты не помнишь? — ехидно спросила Степка.
— Н-нет…
— Живи, плешивый, ничего не было! — зло сказала она и натянула куртку, которую обнаружила в паре метров от злополучного дерева.
— Я не плешивый! — обиделся мужчина.
— Будешь, если еще раз на меня набросишься! Мы же едва… черт, Гор, что это вообще было???
— Понятия не имею! По ощущениям, приворот… А что ты сделала? Почему я остановился? — лесник озирался по сторонам, — вкус во рту ужасный… — он скривился, словно хлебанул прокисшего квасу.
— Позвони мамочке и скажи спасибо! Ее подарок нас только что спас! — Степка все еще сердилась, хоть и понимала умом, что виноват не он. «А кстати! — вспомнилась «гостья» — это же дело рук Катерины!»
— Скажу обязательно…
— Там в твоей спальне тебя кое-кто ждет, — продолжала Степанида, — в пикантном виде и…
— Там Катерина, да? — спросил Гор странным голосом.
— Вот именно. Не спросишь, чем она там занимается?
— Лучше посмотрю! — лесник развернулся и на деревянных ногах пошел к дому. Степка рванула за ним. Увидев на пороге вылизывающегося рыкоя Степка остановилась и накинулась на того:
— А ты что, все это время здесь был и на помощь не пришел? — «кошак» оторвался от своего важного дела и поглядел на нее не понимающе, — предатель! — сказала Степка и поспешила вслед за Гором.
Не дойдя до спальни несколько шагов, они вновь услышали стоны и хриплое дыхание. Гор распахнул дверь и замер. Поперек его кровати лежала полностью обнаженная Катенька и… ублажала себя руками.
— А ну, отвернись! — скомандовала Степанида и Гор послушно развернулся. Что странно, Катенька на их появление никак не отреагировала. Ее тело изгибалось дугой, глаза закатились, из пересохших губ вырывались нечеловеческий стоны.
— Э-к-ка ее развезло… придется спасти, а потом прибить! Гор, принеси стакан воды, пожалуйста!
Когда мужчина принес воду, Степка вылила в нее оставшиеся две капли из бутылочки и скомандовала ему:
— Ты держишь, я вливаю!
Она следила за Гором, пытаясь увидеть в его глазах страсть или желание, но как-то слишком безразлично сграбастал фигуристую красотку, прижал коленом к кровати и держал за подбородок, пока Степка «поила» зельем.
Катенька дергалась, крутила головой, часть воды вылила на кровать, но в итоге, большую часть выпила.
— Заверни ее одеяло! — скомандовала Слагалица, и с облегчением вздохнула, когда шикарные телеса молодой соперницы скрыла плотная ткань.
— Ну что, пришла в себя?
Катерина села на постели и недоумевающим взглядом уставилась на Степку.
— Не ожидала меня здесь увидеть?
— Где я? — охрипшим голосом спросила девушка.
— Не знаешь?
— Н-нет… никогда здесь не была…
— Думаешь, поверю?
— Да плевать мне, веришь ты или нет! Где я? — взвизгнула красотка.
— Дурой прикидываешься? Ладно, не важно, собирай манатки и вали!
— Где я? Что ты со мной сделала? — продолжала визжать девица.
— Я? Да упала ты мне! — возмутилась женщина, — сама приперлась!
— К-куда приперлось? Чей этот дом? Почему… я голая… — на последних словах голос красотки сорвался на хрип.
— Ладно, напомню, я не гордая. Ты пришла соблазнить Гора и забрызгалась какими-то феромонами.
— Я??? — побледнела Катенька.
— Нет, я! — психанула Степка.
— Она не врет, Стеш, — раздался голос Гора. Он вернулся и стоял, привалившись к косяку. Взгляд его до странного был безразличным, — Катерина никогда раньше не была здесь.
Увидев мужчину, красотка, вместо того, чтоб обрадоваться, испуганно взвизгнула и вжалась в кровать. Степка нахмурилась, ничего не понимая.
— Ладно, пойдем выйдем! — сказала она Гору, — а ты, оденься пока!
— Это дело рук водяника! — сказал лесник, когда они сели в кресла у камина, — это он подсунул ей приворотное и привел к моему дому.
— Что? Почему это сразу Митя виноват? — кинулась на защиту Степка.
— А больше некому, Стеш, — голос и взгляд Гора все еще был до странного безразлично-холодным, — сюда дорогу знает мать, сын и он. Ну и сами жители леса, конечно. Из твоего мира — больше никто… Он хотел нас поссорить, по примеру своего деда! — его обвинительные слова срывались с губ медленно, с расстановкой, словно мужчине было безразлично происходящее. «Видимо зелья выпил слишком много!» — подумала Степка, — и Катерина по доброе воле никогда больше не приблизилась бы ко мне…
— Откуда такая уверенность?
— Я кое-что сделал. Чтоб исключить… посягательства, так сказать… Ну и чтоб она больше нос к тебе не совала.
— И что же это?
Лесник вздохнул. Ему явно не хотелось об этом говорить.
— У медведей оборотников очень активная половая жизнь…
— Прямо рада за вас! — хмыкнула женщина.
— Не ерничай, я не договорил. Дело в том, когда самец с самкой в спарке…
— В чем-чем?
— Ну… когда самец и самка находятся… в любовных отношениях, их тела, как бы настроены друг на друга, выделяют ферменты, от которых им хорошо вместе. Но наступает момент, рано или поздно, когда симпатия ослабевает. И тогда от партнера начинает… воротить. Он пахнет плохо, на вкус противный. Слюнные железы выделяют особый секрет, который прерывает связь. И все, пара распадается без каких-либо обид и скандалов.
— Ничего себе, однако! — присвистнула Степанида, — как удобно! У тебя тоже, выделяется этот… секрет?
— У меня все иначе, ведь я с медведицами в связи не вступаю, а женские тела секрет не выделяют.
— И? А, стой, я поняла! Ты хочешь сказать, что твои многочисленные телки, через какое-то время, сами от тебя сбегали? Ты как бы не против еще с ними встречаться, а им уже все, притошнило-завоняло?
— Грубо, но пусть будет так.
— Но раз Катюха притащилась ко мне с разборками, значит ей от тебя пока не воняло?
— Правильно. Но есть один нюанс. Я не простой медведь-оборотник, я лесник…
— И что же это значит?
— Все просто. У меня этот секрет выделяется по желанию.
— Нет, ну это ж надо! — Степка аж подпрыгнула в кресле, — вот бы мне такое умение… Ты прямо счастливчик, Гор. Одна невезуха в твоей жизни — я на пути с этим жениховством встала. Так бы до смерти трахал девок. Надоела — плюнул, причем в прямом смысле, а сам к другой. Ни ревностей тебе, ни скандалов… Мечта.
— Не совсем так, конечно. Мы не плюемся. Достаточно поцелуя, — и лесник опустил глаза в пол.
— Ага… то есть ты у меня у порога поцеловал Катерину?
— Да, прости, Стеш, но другого способа ее отвадить не было, — его извиняющиеся слова и безразличный тон абсолютно не сочетались и звучали совершенно неискренне. Степаниде пришлось напомнить себе, что он такой из-за передозировки зелья.
— А знаешь, Гор… я не сержусь, — сказала она.
— Да? — он таки отклеил взгляд от половых досок, — не ревнуешь меня, ничуть?
— Где-то в глубине души, возможно. Но имею ли я право на ревность, когда у самой кроме Нестера еще шестеро?
— Какого еще Нестера? — не понял мужчина.
— Забей, поговорка такая, кажется от Лукерьи услышала. Но это не значит, конечно, что мне все равно с кем ты. От природы я собственница. Так что даже не представляю, как мы будем сосуществовать ввосьмером.