— Не знаю пока. Но в нем чувствуется какая-то определенная миссия.
— Связанная с нашей свадьбой?
— Без понятия. Но если ты вспомнила о них так внезапно, то возможно. И то, что это не часы, очень даже хорошо… — заявил радостно, поглаживая пальцем мутное стекло, — иначе пришлось бы кое-что предпринимать…
— Что предпринимать? Не поняла? — напряглась женщина.
— Ты не знаешь, что часы дарить нельзя?
— Как?! Почему?!
— Да погоди ты волноваться, — Петр обнял ее и чмокнул в макушку, — объясню сейчас. Дело в том, что с часами связано много поверий. Часть из которых сказки, конечно…
— Например?
— В Китае дарят часы, приглашая на похороны, — усмехнулся вояка.
— Блин…
— А у нас дарить часы, значит к расставанию…
— Петя, я надеюсь ты не думаешь, что я с намеком, или…
— Не думаю! Успокойся! Тем более, что я сказал — не часы это!
— Точно? Менее всего я хотела бы тебя обидеть. Черт, надо же, прислушалась к интуиции.
— Степушка! Даже если бы ты подарила мне часы, я бы дал тебе за них денег. И нет проблем, все, не нервничай.
— Денег?
— Ну да, откупился бы от разлуки.
— Черти что…
— Но тебя беспокоят не часы, верно? — вопрос Петра вырвал Степку из глубоких размышлений и она встрепенулась, вздрогнула.
— Ты прав, — согласилась, — я пришла еще и за советом. Понимаешь, мне кажется, что моя подруга замужем за двоедушником! — выпалила, решив, что надо ковать железо пока горячо.
— Вот те на! — брови Петра взлетели на лоб, — и ты его видела?
— Нет, не видела. В смысле, раньше видела, конечно, в своей прошлой, «слепой» жизни, — исправилась, — а в этот мой приезд его не оказалось дома. Но сложив вместе некоторые факты, пришла к выводу, что совпадений слишком много.
— Запах?
— Угу, у них в доме смердит псиной, хотя домашних животных отродясь не водилось. Причем чисто везде, почти как у тебя! — Степка обвела взглядом жилище жениха, — а сам муж мне бульдога напоминает. И по поведению похож на двоедушника, не только внешне. Типичный трутень, пользующийся плодами чужих трудов. И он сто процентов задурил Настьке голову! Ты б ее видел — красавица! Ноги от ушей, модельная внешность. Работа хорошая, деньги зарабатывает в семье она. А он — чмо натуральное, уж прости за выражение, других слов не найти!
— Алкоголик?
— Нет. Этого за ним не водится. Свободный художник. А, еще маменька его с ними проживает, мегера та еще, пилит бедную Настьку по поводу и без.
— Дети есть?
— Тройня! По году всего. Что делать, Петь, а? — посмотрела на жениха с мольбой, — он ее доконает.
— Сперва узнать, действительно ли двоедушник. Если да, то принимать меры.
— И ты поможешь, правда?
— Само собой, родная! Вот только мне к ним соваться не стоит.
— Потому что сгорят при твоем приближении?
— Сама посуди, если все, как мы думаем, как дети перенесут самовозгорание отца и бабушки? — хмыкнул.
— Ну… а, как тогда? — пришлось согласиться с веским аргументом.
— Нужен план. И так как есть вероятность, что этот двоедушник может быть связан с теми, кто обитал в доме Грозного…
— Думаешь, он из той же банды «вонючек»?!
— Нельзя исключать вероятность. Поэтому будет правильно, если с тобой в гости к подруге сходит Антон. Он почувствует, есть ли связь… — но не успел сосед договорить мысль, как Степка закричала:
— Нет! Только не Антон!
Пояснять нежелание идти с Грозным, Степка не захотела, а мудрый сосед не настаивал. Славик, как кандидат, отпал сразу же, поди знай, как поведет себя собака (если Геннадий все же двоедушник) в присутствии волка. Так что было решено отправиться вместе с Гором. С прежними «вонючками» он дела водил, так сказать близкие, признает по запаху, ежели что. На зов лесник отозвался быстро и в условленное время заехал за Степанидой.
Вечерело. Самое время для гостиного визита накануне праздника. С Гором Степка условились, что забегут в самом деле ненадолго, чаю попить, с целью разведки, не более.
— Только Гор, я тебя умаляю, держи себя в руках! Помни, там маленькие дети! — раз третий напомнила Слагалица, изрядно нервничая. Лесник же был спокоен, почти до безразличия, чем и пугал.
— Да не стану я никого трогать, — повел плечом, не отрывая рук от баранки своего внедорожника, — если сам не нарвется…
— Гор…
— Стеш. Все, успокаивайся, ты слишком нервничаешь.
— Не будешь тут нервничать! — пробурчала, отворачиваясь, — прибьешь Наськиного будольдога ненароком, а она в него, как кошка влюблена, не простит мне вовек…
— Не начнет первый — не трону. Разведка, я помню! Все, выдохни, кажется приехали. Этот дом?
— Этот! Что ты как в садике, первый, второй. В случае непредвиденной ситуации просто уходим домой. И вообще, может его снова нету. Ты по запаху в квартире сможешь что-то понять?
— Смогу! Все, пошли, невеста! Познакомишь с подругой…
Открывшая дверь Настя удивленно воззрилась на Степаниду в компании незнакомого гиганта.
— З-здрасьте…
— Настена, приветик! А это я! — защебетала Степка, вваливаясь в прихожую и втягивая за собой Гора, — то есть, мы! Шли мимо, решили забежать поздороваться. Познакомься, это… мой… мой…
— Жених! — подсказал Гор и обаятельно улыбнулся, — добрый вечер! Приятно познакомиться, Гор!
— Ж-же-же… кто? — на лице подруги удивление сменилось изумлением крайней степени, — Г-гор, — это… кличка? — и медленно «измерила» взглядом рост гостя.
— Гор — это имя!
— Вам идет… — сказала рассеяно и перевела недоуменный взгляд на подругу. Степка улыбнулась так же очаровательно, как и Гор и добавила:
— А мы с блинами! Вкууусными…. К чаю… Пустишь?
— Эм, да, да, конечно, проходите, — Настя отступила и неуверенно добавила, — пойдемте в кухню.
— Нам не рады, — шепнул Гор на ухо Степке и та кивнула, закусив губу. Настена довольной не выглядела. С чего бы?
— А откуда блины? Неужели ты полюбила стряпню? — спросила подруга, раскладывая Лукерьины блины в тарелку, — не магазинные, сразу видно.
— А это я! — отозвался Гор, — очень люблю готовить.
— Хм, похвально! — подруга приподняла бровь, опалив Степку нечитаемым взглядом, — и куда же вышли с блинами, что случайно забрели в наш район? Твои родители живут в другом краю города…
— Да вот решили перед Рождеством познакомиться со всеми близкими Стеше людьми, — Гор, видя, что невеста слегка заторможена, взял «оборону» на себя, — она много о вас рассказывала.
— Да ну? А о вас, признаться — ни слова!
— Это она от скромности.
— Безусловно! — и снова Гор удосужился «измерительного» взгляда, — а могла б и похвастаться!
— Настен! Мы что, не вовремя? — отмерла Степанида, — прости, что без звонка, реально спонтанное решение…
— Нет-нет, Стю! Ничего. Просто неожиданно…
— Стю? — переспросил Гор, — почему Стю?
— Ага, мы все ее так называем. Еще с универа повелось. На первом курсе Степа сделала себе завивку на мелкие коклюшки и полгода проходила кудрявая, как баран. Даже преподы называли ее «Кудряшка Сью». А мы перекроили на Стю.
— Как интересно! Жаль, я ее тогда не знал! — восхитился Гор, — а нет фотографий студенческих лет?
— Гор, не надо! — взмолилась Степка, — мы не за тем пришли!
— Конечно есть! Сейчас принесу! — хозяйка квартиры сорвалась с места, — я на минуточку!
— Гор, ну зачем ты?! — зашипела Степка.
— А что такого?
— Мы не за тем пришли?!
— Одно другому не мешает!
— Скажи лучше, как тебе Настена?
— Ну… симпатичная, — заморгал Гор, не зная, как ответить, честно, или мудро? — ты красивее!
— Да ну тебя! Я не о том! Она вроде нервничать стала с нашим появлением?
— Может от того, что ты раньше к ней в гости с мужиками не заваливалась?
Их перешептывания были прерваны внезапно появившимся хозяином дома. Степка вздрогнула, Гор выпрямился, а Генка… А Генка от неожиданности заскулил и стал пятиться. В кухне ощутимо завоняло псиной.
— Генка! Привет! — почему-то закричала Степка, — а мы на чай!
— П-привет! — тоненьким голоском пропищал низенький пузатенький Генка, глядя исключительно на Гора.
И вот тогда-то Слагалица отчетливо увидела то, чего не замечала ранее. С двух сторон от головы хозяина дома «свисали» полупрозрачные уши, причем правое было с рыжим пятном, а левое изодрано пополам. В круглых глазках плескался ужас и Степке пришла в голову мысль, что зря она его с бульдогом сравнила, он скорее мини-той-терьер. Изрядно беременный мини-той-терьер. «М-да, значит не ошиблась. Генка — двоедушник и… и он испугался Гора»
— Добрый вечер! — пробасил лесник, — Гор, очень приятно! — и сощурившись, протянул руку для пожатия, привстав с табурета.