— Ни-и-и-и-да, ты что здесь… — Меч тоже увидел любимую и поразился.
— Меня позвали, — ответила тихонечко, — вот я и…
— Но мы же договорились, что ты больше не придешь сюда!
— Я не обещала… — Нида склонила голову, не в силах вынести его взгляд.
— Безумцы, — речь вернулась к Светозару, — что же вы натворили?! — в этот миг раздался гром. Молния осветила площадку и стало светло, как днем.
Меч сразу понял, что это, так как видел уже не раз. А вот для Ниды это было впервые. Звезды выстроились в небе в виде петляющей тропки и заискрились ярче, налились светом, сверкая и слепя. Присутствующие подняли головы к небу и уставились, не в силах отвести взгляд. Один лишь Светозар схватился за голову и раскачивался из стороны в сторону.
Величавая фигура спускалась по звездной тропке довольно быстро. Черное платье до пят, расшитое цифрами, звездами и непонятными символами, колыхалось в такт шагам. Мужчина двигался легко, словно плыл на лодке. Затем и вовсе спрыгнул на землю. Легко, по-мальчишески. Кудрявые каштановые волосы и такая же кудрявая борода, взметнулись в воздух и красиво осели на место. Как он был красив… Прекрасен, бесподобен, совершенен в своем великолепии. То, кто это был, сомнений не вызывало. К ним спустился сам Числобог. Нида подумала, что странно, на холстах его изображают иным, старым, злым… А на самом деле он молодой и очень красивый!
Появившийся, пронзительным взглядом оглядел каждого присутствующего и ухмыльнулся. Повернулся к Светозару и голосом, от которого мурашки пробежались по коже, произнес:
— Теперь-то ты веришь, волхв, что людишки не достойны твоих молитв?
— Да, верю… — ответил тот, не поднимая головы. Капюшон упал, явив всем посеребренные волосы.
— Ты ради них даже молодостью пожертвовал, а они… эх!
— А… что произошло? — Меч заговорил первым, когда от гнетущей тишины стало невыносимо дышать. Нида маленькими шажочками подошла к любимому и вложила холодную ладошку в его горячую. Он крепко сжал ее, подбадривая.
— Молчи, щенок! — оборвал его Светозар.
— Ну почему же, он может знать, — не согласился Числобог, — все вы, здесь находящиеся, невольные участники божественного промысла.
— Какого? — тихонько спросила Нида. Ей было очень страшно, но казалось, что так она поддержит любимого и гнев божий не достанется ему одному. Всем людям слишком хорошо было известно, чем заканчивалось, если привлечешь внимание какого-либо из богов. Для женщины, зачастую, это означало поруганную часть и внебрачного ребенка, а для мужчины… расставание с жизнью.
— Все из-за тебя, маленькая прелестница, все из-за тебя! — ухмыльнулся Числобог, — твой отец молил за тебя, даже молодостью пожертвовал, чтоб выпросить тебе счастье.
— Мой… отец?
— Ты правильно расслышала. Твой отец. В самом деле, Светозар, ты до сих пор не поведал дочерям истину? — и Числобог, задрав голову расхохотался.
Нида ахнула и уставилась на волхва. Тот ответил ей мрачным взглядом, но глаз не отвел.
— Мой отец… мой отец… волхв?
— А что ты так удивляешься? Разве близнецы рождаются от простых людей?
— Я… не знаю… я никогда не думала…
— Теперь знаешь, — Числобог перестал смеяться, резко оборвав ее, — твой отец, прелестница, пожертвовал годами жизни, чтоб подарить тебе счастье. Молил меня оставить тебе твою любовь, хотя я, признаться, выбрал для этой роли другого, более достойного… — и он полоснул гневным взглядом по Мечу.
— Я… очень благодарна! — защебетала Нида, — правда, спасибо… отец и… тебе спасибо…
— Не благодари! Эти олухи, — бог кивнул головой в сторону до сих пор стоящих спиной мужчин, — все испортили, явившись сюда.
— Но… кто они и почему… все испортили?
— Ох, дитя несмышленое, молчи уже! — к ней подошел Светозар и дернул за рукав.
— Пусть знают, это уже не тайна, волхв! — повысил голос Числобог, — я расскажу далее. Твой отец просил меня изменить пророчество. Дева, которую наделят особыми силами сплетать доли, дева, которая сможет отыскивать истинные пары и скреплять их союз, дева, носительница самого велика божьего дара — Дара Любви, по пророчеству, написанному мной, должна быть соединена прочными узами с самим… а впрочем, теперь это уже не важно… — Нида жадно слушала бога, стараясь не упустить ни единого слова, а Меч сжимал ее ладонь все сильнее, — но твой отец молил меня переделать пророчество… и я не смог отказать своему любимому волхву… — он помолчал, задумавшись, почесал бороду, стал загибать пальцы и что-то шептать. Перебить его не смел никто. А потом, спохватившись, продолжил: — и я нашел способ соединить тебя с возлюбленным. Ты и он должны были явиться в это самое время, ни минутой позже, на Жертвенную Поляну. Это единственное возможное время и место, которое соединит вас навеки!
— Но… ведь все верно, мы пришли, вот же мы! — не выдержала Нида, чувствуя, что дрожит мелкой дрожью и испарина выступила на лбу. Ее разрывало от неконтролируемого предчувствия беды и она никак не могла понять, за что их ругают, если они явились по первому зову.
— Да, вы здесь! — прищурив глаза, прошептал Числобог, склонившись к самому уху девушки, — но кроме вас здесь есть еще кое-кто, не заметила?
— Нет! — закричал Меч и вырвал руку из захвата Ниды, — нет! Нет! Нет!
— Да что происходит, я ничего не понимаю?! — заплакала девушка, — объясните мне…
— Все просто, прелестница, не стоит рыдать, — Числобог погладил ее по щеке, — в это время, на этом месте должны были быть лишь ты, твой будущий муж и Светозар. Теперь понимаешь? — он особо выделил слово «лишь».
— Все сорвалось, да? Из-за того, что здесь… чужие?
— О нет, дитя! Не чужие! Никак не чужие! — Числобог вновь захохотал леденящим душу хохотом, — здесь теперь все родные! Ты и четверо твоих будущих мужей!
Нида не смогла найти в себе сил сказать хоть что-то. Она открывала и закрывала рот, схватившись за горло, словно ее душили. А Меч наоборот, он бросился к мужчинам и стал наносить им удары, бил кулаками, ногами, хватал за волосы и выл, как безумный.
— Ненавижу, ненавижу! За что, зачем?!
Те не отвечали, как впрочем и не защищались.
— Мечислав! — Светозар оказался рядом с обезумевшим влюбленным и оттащил его, одной рукой схватив за шиворот, а второй прижав к себе, — поздно, остынь, не усугубляй, боги не любят таких сцен, смирись… ну же… — зашептал ему на ухо, — уймись!
— Полноте, Светозар, я им ничего не сделаю! — махнул рукой Числобог, — а забавно получилось, забавно… возможно даже к лучшему. Домовитка и четыре стихии. Идеальный расклад! — и опять ночной воздух взорвался от божественного хохота, — ну же, женишки, повернитесь к невесте, а то она все еще ничего не понимает.
Ослушаться никто не смел. Мужчины повернулись и Нида рухнула на колени от потрясения. Ноги больше не держали ее. Перед ней стояли три копии ее любимого Меча. Одно лицо, одна фигура, лишь, пожалуй, взгляды разные.
— Познакомься, прелестница, я так понял, Меч не поведал тебе о братьях-близнецах?
— О братьях поведал, но что они… близнецы… я не знала… — ответила едва шевеля непослушными губами.
— Понимаю, понимаю… боялся, что можешь выбрать не его, — Числобог постоянно менялся, он то хохотал, то хмурился, то сосредоточенно о чем задумывался, — пожалуй, даже не осуждаю. Собственник!
— П-пожалуйста… — взмолилась Нида, — я не хочу… не могу так… зачем со всеми…
— Поздно, дитя, хочешь не хочешь, но назад ходу нет!
— Зачем вы пришли сюда? — опять сорвался Меч на крик, — кто вас просил, зачем, зачем, зачем?
— Прости нас, Меч! — один из молодых мужчин отважился поднять лицо к брату, — мы не знали! Посланники Светозара искали тебя, а тебя нигде не было! Мы побоялись, что случилась беда и пришли сюда… Мы не знали, мы не хотели!
— Ненавижу! — выплюнул Меч, — вы мне больше не братья, отрекаюсь!
— Ой-ой-ой! Какие речи! — захлопал в ладоши Числобог, — куда ты без них, стихии должны быть вместе!
— Ни-за-что!
— Непокорным достается больше оплеух, водяник! Запомни это! — улыбка сползла с лица Числобога и в голосе прозвучала сталь, — Быть сказанному, как по-писанному!
После этой фразы грянул гром, «запечатывая» его слова.
— Даю вам ровно сто дней на осознание этой истины. На сто первый будьте готовы к ритуалу! А теперь все свободны!
Нида поднялась на ноги и побежала вниз, давясь слезами. Меч бросился за ней. Братья пошли следом, не поднимая голов. Светозар скрылся в пещере.
— Иди сюда, Манара, я тебя вижу! — позвал Числобог и напуганная девушка вынуждена была покориться и выйти из-за дерева. Когда она, дрожа, как осиновый лист, стала в шаге от бога он строго сказал:
— А вот ты сюда явилась не из благих побуждений.
Спорить было бессмысленно.