— Ну не вас же.
— Продолжай. Только поскорее, а то кое-кто слишком нервничает…
— Зоя… — Петя обратился к ней, сделав пару шагов к девушке. И даже голос стал звучать иначе. С нежностью, лаской, — Зоя… прости, что не сказал сразу. Я… не мог. Я… был в шоке. Дезориентирован. Не сразу понял, что со мной… В общем… я перестал чувствовать врагов. Видеть людей. Мои умения растворялись, словно туман на солнце. И чем больше сердце рвалось к Зое, тем быстрее я терял силу.
— Странная хрень, пацан.
— Согласен. Но как есть. Я боролся. Я не хотел этого чувствовать. Я не мог, понимаете? Не имел права!!! У меня был долг. Я обязан был его выполнить.
— Теоретически понимаю, не кипятись.
— Не понимаете. Меня ломало, как чертову куклу в разные стороны. А вы еще как назло, отправляли меня с ней по разным делам.
— Надо было сказать. Почему молчал?
— А вы бы поверили? — с сомнением глянул на него Петя.
— М-да, ты прав, не поверил бы. Ладно, вещай дальше.
— У меня была девушка. С которой я иногда виделся и которая служила хорошим буфером между Зоей и мной. Я вроде как занят, а она с Зоей лучшие подруги. Мы не можем быть вместе и все такое. Но потом эта дурочка решила меня бросить! Как будто подождать не могла!
— А зачем мне сейчас эти подробности про какую-то девушку?
— Зоя пришла меня утешить, думала, что я расстроен. А я, черт его дери, был зол! Из-за того, что теперь все, последние барьеры рушились… Зоя… — он сделал еще шаг к ней, — я совсем голову из-за тебя потерял. Прости, я не хотел обижать… Но я боялся. Боялся, что не могу выполнять свой долг… Что…
— Пацан, это ты ей наедине скажешь. Сейчас давай по сути.
— Короче. После того, как мы остались вдвоем… Я потерял остальные силы. Обрел самое прекрасное, любимую женщину и… больше не мог вас защищать. Я… больше не видел настоящее. Враги, друзья слились в единую массу. Изменилась вся моя жизнь. Я стал другим и… я стал бесполезным. Если раньше, где-то в глубине души я имел надежду, что когда вы перестанете во мне нуждаться и я смогу быть с Зоей… у меня будет что-то ей дать. Но… оказалось… я стал никем.
— Дурак! — простонала Зоя, начав оседать на пол. Петя бросился к ней и успел подхватить в объятья. Крепко-крепко прижал к себе и даже глаза зажмурил от удовольствия. Антон посмотрел на парочку со вздохом. Дал им несколько минут и прервал:
— Давай, пацан, заканчивай свой рассказ и я оставлю вас, морковочники… Почему с чувствами к моей дочери у тебя исчезли силы?
— У Соловья есть две ипостаси. Я узнал об этом недавно. Два вида силы. До и после… и та, которая после, приходит много позже, когда встречаешь свою… женщину, — Петя сидел на полу и крепко прижал девушку к груди. Зоя уткнулась ему в грудь и тихо дрожала от слез, — я встретил свою… и не просто любимую, а истинную. Такую, как я сам… и понять это я смог много позже. Когда уехал. Смог разобраться, что же все-таки произошло. А потом… пришла та самая, соловьиная сила.
— Это какая? Свистулька?
— Свистулька, — с улыбкой согласился Петя, — а еще нюх. Я вернулся. В тот день, когда двоедушники, почуяв, что ваша сила вот-вот рванет на полную силу, нагрянули толпой. Я правда не успел ничего сделать, их животная душа погибла. Но я рванул за Некифором. Станислав сбежал еще раньше. В общем все это время я охотился. Не мог вернуться к вам с пустыми руками после того, как сбежал. Хотел хоть как-то загладить свою вину.
— Так. Ладно! — Антон подняла на ноги, — остальное пока не важно. Можете поговорить наедине. Если моя дочь решит тебя простить, я против не буду.
— Зоя… Зоенька… Девочка моя… любимая… красавица моя, солнышко мое… — Петя оторвал девушку от себя и заглянул в любимые глаза, полные слез, — ты простишь меня? Хоть когда-нибудь?
Зоя отрицательно покачала головой, не в силах вымолвить не слова. Петя побледнел и прикрыл глаза, борясь с болью.
— Никогда?
— Я… не обижаюсь… я… не могу без тебя жить… — выдавила она из себя, схватившись за его футболку худенькими ладошками, — я… это правда? Что ты сказал???
— О, боги… Да!!! До единого слова! Люблю тебя! Да я с ума сошел по тебе. Прости, что мучил, но я и сам мучился… Не мог быть с тобой и не мог без тебя!!!
— И я… люблю тебя… так люблю тебя…
Губы парня нашли ее соленые губки и ласково, но твердо прижались, собирая соленую влагу.
— Прости меня. За боль, за слезы. Я соберу их все, зацелую, залюблю, перекрою любовью каждый день в разлуке. Только дай меня шанс! — он шептал ей это в губы, дурея от запаха, вкуса и ощущения, которое дарило его тело в его объятиях. Тело его женщины. Его, его…
— Господи, да, да, все шансы, все поцелуи… все твое… — она закрыла глаза и вдохнула, все еще не веря, что это правда. Неужели еще полчаса назад она была раненным животным, без надежды на счастье, а сейчас сердце поет от любви?
— Спасибо, родная! Ты не пожалеешь!
Петя поднялся на ноги с любимой на руках и понес ее к дивану. Уложил на подушки и сел рядом.
— А теперь… скажи, что я не ошибаюсь и… у нас будет… ребенок?
— Да, — Зоя залилась краской, — ты… ты… рад?
— Я счастлив! Покажи! — он требовательно потянул вверх футболку, обнажая маленький животик. Погладил его кончиками пальцев. И задрожал. Слезы выступили на глазах, а он даже не заметил этого, — родная… это чудо…
Опустился губами на кожу, чуть выше резинки спортивных брюк и стал покрывать легкими быстрыми поцелуями.
— Спасибо, любимая, спасибо… Я… не знал, что можно быть настолько счастливым… Ты… выйдешь за меня замуж?
Последнее сказал охрипшим голосом и с тревогой заглянул в глаза девушке, не переставая оглаживать животик.
— Да… — не ответила, а выдохнула пораженная она, — да! Да!!! Да!!! — добавила громче, — Да!!!
Петя заволновался, стал шарить по карманам, вскочил, его руки дрожали. Отбежал к двери, у которой висела его куртка и что-то вынув из нее, вернулся к Зое. Стал на одно колено и протянул маленькую коробочку.
— Любимая, открой!
На дне коробочки, на черном бархате лежало маленькое золотистое колечко с фигурками из белого золота. Две летящие навстречу друг другу птички.
— Как красиво…
Петя очень осторожно надел ей кольцо на палец и с облегчение вздохнул, когда оно подошло. Поцеловал ручку. Прижался к ней лбом и прикрыл глаза. Счастья было так много. И так сразу. Как бы с ума не сойти от такой порции.
— Люблю тебя…
— И я тебя люблю!
Глава 13
«У отца с матерью за пазухой и на морозе тепло»
Три дня Степанида провела в постели в доме родителей. Как и ожидалось, дочь с обновленной внешностью они узнали не сразу, непонимающе воззрившись на девушку на своем пороге. И лишь после того, как незнакомка, бросившись им в объятия расплакалась, с удивлением признали кровиночку.
А Степка расклеилась. Ощутив любимые руки да родные стены, позволила горю поглотить себя полностью, чем напугала родителей до чертиков. И только когда, не на шутку напуганная мать пригрозила вызвать врача, дочь наконец, согласилась выйти в столовую и немного поесть.
— Степанида! Мы с отцом настаиваем, чтоб ты нам все рассказала! — голос матери был тверд, но глаза полны тревоги, — прекрати издеваться над стариками, подумай про наше здоровье!
— Да, Фаня, детка, мы же родные тебе! — отец нервничал по-более матери и нервно вертел вилку в руках, — ты можешь все нам рассказать!
— Хорошо, — прошептала дочь, глядя перед собой, — я расскажу. Только прошу вас, не надо меня жалеть. Просто, будьте рядом!
— В жалости близких нет ничего плохого, дочь! — сверкнула очами мать, — это все стереотипы. Ты ведь не дворняжка лишайная, в конце концов!
— Да помолчи ты! — шикнул отец, — дай ей сказать! Ни минуты без нравоучений!
Степке вдруг подумалось, что отношения отца и матери ей кого-то напоминают и едва не прыснула. Точно! Егорыч и Лукерья, они вдвоем тоже постоянно друг друга подначивают. Так, стоп! А не связывают ли ее охоронников близкие отношения? Уж чем-чем, а безразличием там точно не попахивает.
— Коля… умер, — сказала она вслух, подняв глаза на родителей. Мать охнула и побелела, а отец сжал кулаки.
— К-как умер, когда, от чего? — проронила хозяйка дома растеряно, а рука супруга тут же сжала ее ладонь ободряюще. Степанида посмотрела на их сцепленные ладони и даже удивилась, что раньше этого не замечала. Отец с матерью всегда были очень близки и прежде всего думали о своей половинке, а потом обо всем остальном. Даже дочь была на втором плане. Особенно после того, как выросла и покинула отчий дом.
«Я словно была слепа все эти годы. А после того, как стала Слагалицей, многое стала замечать»
— Недавно, мам, сердце… — без раздумий солгала она. Правду им ни за что не скажет.