— Да, о ней. Ладно, отойдите, дайте выбраться, продрог.
Он вышел из ручья и прошлепал босыми ногами к покрывалу. Сдернул его и завернулся.
— Раны не зажили еще. Не рано ли ты вскочил? — засуетилась Степка, чувствуя неловкость. Она к тому же не одетая, что уверенности в себе не прибавляло.
— Я полностью здоров, остальное дело времени.
— Шрамы, наверное, останутся.
— Чем больше шрамов, тем больше женщины любят! — изрек белый волк избитую истину, — миленько здесь у тебя, тепло, спокойно. Да, пожалуй мне пора. Благодарю за помощь.
— Постой. Мы сейчас вместе пойдем, — остановила его женщина, — отвернитесь только, мне одеться надо.
— Панни, твоя одежда не просохла, заболеешь еще. Давай задержимся, — она не разобрала, была ли это простая забота в голосе Мити, или он хотел побыть с ней вдвоем еще немного. Но тем не менее отказалась, помня, что обещала женихам серьезно поговорить с Лапой. А если он сейчас уйдет без разговора, то кто его знает, вдруг еще раз появится в ее жизни и тогда стычки не миновать.
— Очень устала, домой хочу, — ответила мягко и погладила Митю по щеке. Лапа отвернулся.
Пока она натягивала на себя влажную одежду, мужчины стояли молча, изредка бросая друг на друга косые взгляды. Степанида подошла к Мите и попросила, погладив по руке:
— Митенька, не хочешь еще с водой поболтать? Мне нужно сказать Лапе несколько слов, ты не против?
— Хорошо, говори.
Отвела Лапу вглубь Поляны и набрала полную грудь воздуха, собираясь выдать речь, придуманную в процессе одевания. Мужчина не дал сказать ей и слова.
— Собираешься сказать, чтоб я больше не маячил на горизонте? Свалил в закат и не бесил твою великолепную семерку, да?
— Ну зачем же так грубо? — Степка сдулась, плечи поникли. Неприятный разговор, особенно если учесть, что Лапа для нее сделал. А она гонит его, как плешивого кота, не дав шанса даже на возможную дружбу.
— Все нормально, красотка, я понимаю.
— Правда? Лапа, я очень благодарна тебе за помощь, честное слово. Прости, там, в лесу, была слишком напугана и забыла поблагодарить.
— Не стоит, — ответил он небрежно, глядя куда-то поверх ее головы, хотя она пыталась поймать его взгляд.
— Стоит. Если бы не ты…
— Не стоит! — повторил Лапа с нажимом, — ты верно заметила, мы квиты. Исчезнуть не обещаю, но создавать проблем не буду. Выводи давай и не забудь слова заветные сказать.
— Много ты знаешь, — пробурчала Степанида и бросила попытки поймать взгляд, — пойдемте.
«Женихи ваши-то родились, да киселем передавились»
Лапа ушел. Без слов прощаний и благодарностей. Кутаясь в куртку, в замерзающих на ходу джинсах, качаясь от слабости, уверенно зашагал прочь.
Горечь под ложечкой никуда не девалась, сколько бы Степка не сглатывала вязкую слюну. В месте, которое принято называть душой, поселилось гаденькое чувство. Не то разочарование, не то угрызение совести, не то сожаление.
— Почему он меня Нестером называл? — спросил Митя, когда фигура белого волка исчезла из видимости, растворившись в лунных сумерках.
У дуба они были одни. Так как управились раньше оговоренных двух часов, Антон с Петром еще не пришли их встречать.
— Ерунда, не бери в голову. Когда мы познакомились, он сказал, что парень свободный. А я в ответ пошутила, сказав, что меня это не интересует, ведь у меня кроме Нестера, еще шестеро. Поговорка такая. Услышала у охоронников.
— А, так значит он с самого начала на тебя глаз положил!
— Мить, не ревнуй, я тебя прошу, — прошептала Слагалица устало, — если и была симпатия с его стороны, то он все понял, когда увидел меня с тобой. Того и назвал Нестером, выделив среди остальных. На других женихов он как-то иначе реагировал, дерзил, хохмил.
— Думаешь, между нами все очевидно даже для посторонних?
— Похоже на то. И мальчики злятся, чувствуют, что ты главная угроза. Знаешь, что мне вчера сказал Славик, блин, неужели это было только вчера? Кажется неделя прошла, — она прислонилась спиной к дереву и прикрыла глаза, борясь с усталостью, накатывающей волнами.
— И что же он сказал?
— Все они хотят, чтоб пророчество Числобога сбылось. Согласны делить меня.
— Да врет он. Или не осознает, что сказал.
— А ты… ты все осознал? — спросила тихо, где-то на инстинктах уже угадывая ответ.
— Я в прошлый раз сказал тебе, что сперва надо узнать всю правду. Вот я и узнал.
— И если боги не дадут мне выбора, ты отступишься? Уйдешь, как Мечислав? — еще никогда голос Степаниды не казался ей настолько хриплым и чужим. Неужели это она сказала? И он еще не ответил, а она уже ощутила боль, как при обморожении. Ледяным стало даже собственное дыхание.
Пока Митя подбирал слова для ответа, на мостике мигнул огонек. Кто-то приближался к ним с фонариком.
А потом Степке под ноги упало что-то большое и теплое. Она ахнула, но испугаться не успела, узнав питомца.
— Фич! Родненький, как ты вырос! Отважный мой, киса хорошая, ой, уронишь! — она засмеялась, потому что рыкой попытался взобраться по ней, как по дереву, а удержать его вес оказалось не просто. Напряженный момент истаял.
— Эй, обормот! Как себя с девочками надо вести, а? — шутливо пожурил животинку Антон, появляясь следом. Он хотел было оторвать его от Степки, да рыкой не сдавался, — соскучился очень, не может радости сдержать, — Фич вертелся ужом, пытаясь одновременно потереться о Степку, лизнуть в нос и подставить мордочку под ее ласки.
— И я соскучилась, красавец мой, но ты такой тяжелый стал, не удержать! Антон, что он ест? Я оставила тебе кота, а ты его откормил до размеров рыси!
— Соседей, — сострил Грозный, но тут же добавил, — шучу-шучу! Амазонка, я спросил про медведя…
— И?
— Болеет он, вроде.
— Бл-и-и-и-н, значит они не помирились с Гором! Что же делать?
— Можем сходить к нему утром, — предложил Антон.
— Как утром? Сейчас надо идти, — возразила Степка, слабое чувство тревоги, которое жило в сердце с самого момента возвращения домой вновь напомнило о себе, — Может, он умирает!!!
— Панни, ты устала, — Митя сжал ее руку в попытке успокоить, — до утра ничего не случится.
— Он не так сильно болен, чтоб мчаться к нему сейчас, — заверил Антон, — правда. Сходим утром. Подумай о себе, такой день, как ты пережила, не каждый мужик переживет.
— Вообще-то да, еле на ногах держусь. А он точно не сильно болен? Может хоть одним глазком, а?
Дальнейшую дискуссию на эту тему прервал внезапно появившийся Вячеслав. Практически невидимые в сумерках телохранители молча отступили на шаг, давая ему подойти ближе.
— Никиты нигде нет. Соседи сказали, что уже дня три его не видели, — проговорил он скороговоркой, едва подошел, — звоню вам звоню, вы трубку не берете. Черти что уже подумал!
— Я телефон потеряла! — сказала Степка.
— А мой наверное дома, когда Панни позвала слишком спешил, не взял.
— О, а мой разрядился, — Антон вынул мобильный из кармана, безуспешно пытаясь включить, — на работе не узнавал, может в командировку уехал?
— Секретарша сказала, что он взял неделю отпуска по семейным обстоятельствам.
— Да что ж такое! — застонала Степка, — этот день закончится когда-то?
— Матильды тоже нет. Дом еще не совсем остыл, думаю она ушла дня два назад, не больше.
— А к Гору ты явно не попал, — добавил Митя.
— У него в селе есть дом. Но там он не был пару месяцев.
— Мальчики, надо идти в его мир, — твердо сказала Степка, — он в последнюю нашу встречу выглядел плохо из-за ссоры с медведем. Но что, если ему стало хуже, а Никита и Матильда дежурят у него?
— Я не знаю как туда попасть, — Славик выглядел расстроенным, — даже в волчьем теле не смог найти дорогу.
— Митя знает, он нас проведет, правда, Мить?
— Правда, — обреченно вздохнул Митя, — сегодняшний день назовем Днем Спасателя.
— Антон, ты с нами?
— Я твоих амбалов проводить не стану, уж извини, — сразу предупредил водяник, — если идешь с нами, то только один.
— Без проблем, подождут здесь, — ответил олигарх.
— Мальчики, мне минутка нужна. Я схожу за водичкой, если Гор все еще болен, она пригодится.
— Ну что, вылечили белобрысого? — спросил Антон у Мити, когда Степка снова убежала на Поляну.
— Вроде.
— Что думаешь о нем?
— Что и вы, — пожал плечами Митя, — она ему больше чем нравится.
— Претендует?
— Нет, принял отказ и ушел по-английски.
— А Амазонка?
— Загрустила.
— Дерьмово.
В мире управленца стихией земли царила поздняя осень. Рыкой, вырвавшись из рук Антона помчался вперед, разыгрывая из себя белку: на всей скорости взбирался на дерево и переспевшим желудем падал вниз.
Антон поддерживал Степку, не давая ей расстелиться, споткнувшись о какую-нибудь корягу, Славик ушел далеко вперед, а Митя шел рядом нетвердой походкой. По всему переход дался ему нелегко и нахождение в мире соперника было по-прежнему неприятным.