— Я помню, у тебя кроме Нестера, еще шестеро, и вроде в женихи не набиваюсь, по крайней мере пока, — подмигнул и сграбастал в кулак ее руку, которую она между ними вытянула, — мне пора… прими подарок и я уйду спокойно…
— Ладно! — решилась Степанида, — давай, что там у тебя…
Все произошло слишком быстро, Слагалица только ойкнула да дернулась. Лапа рывком привлек ее к себе, отодвинул в сторону локоны и защелкнул на ухе серьгу.
— Ай! — Степка дернулась, почувствовав, как проткнулся хрящик, — больно! Что это?
— Ш-ш-ш… — ласково шепнул Лапа, укрепляя хватку на ее талии, — сейчас заживет, не кричи, а то твои охранники из меня фарш сделают… — он тихонько засмеялся и подул на ранку, — ну вот и все… пару капель крови и зажило, а ты боялась!
Степка хотела возмутиться, закричать, ударить его в конце концов, но вместо этого замерла, вслушиваясь в стук его сердца, которое колотилось слишком близко от ее. Она едва не сомлела в тепле его рук, даже как дышать забыла. И неясно, что было бы дальше, если бы Лапа сам не отстранился. Выпустил из объятий, погладив по щеке и поднялся на ноги.
— Спасибо за доверие, красавица! Проводи до двери.
На пороге сказал ей серьезно, словно не было только что этого необъяснимого момента близости:
— Как буду нужен, найди способ дернуть серьгу до крови. Но лучше конечно, чтоб не довелось… — последнее он сказал словно самому себе и покинул порог ее дома.
«Странный он все-таки!» решила Степка, погладив крошечную круглую серьгу, чуть повыше мочки.
«Есть и братья у меня, да не свои, чужие»
Через час привел Лапа женихов Степкиных вверх по речке к холму невысокому.
— Ритуалы проводятся в святых местах и обязательно на возвышениях, — пояснил он, — я костер разожгу, погуляйте пять минут.
Пока огонь, набирая силу лизал сухие ветки, Белый Волк расстелил на земле кусок ткани, разложил на ней: старинный кубок, кинжал, с костяной, потрескавшейся рукоятью, белое полотенце. Снял с себя одежду и обувь, надел полотняную рубаху до самых пят, распустил волосы и повязал их кожаным шнурком через лоб.
— Гляди-ка, сейчас еще лапти наденет, — хмыкнул Гор.
— Все тебе хиханьки! — шикнул на него Славик, — у меня например, мурашки по коже!
— Ага, — согласился Никита, — я и не думал, что все так серьезно. Хорошо, что Лапа сам вызвался провести обряд, а то, пожалуй, я бы нахороводил, — он задумчиво почесал подбородок, все еще не привыкнув к отсутствию бороды. Постоянно мерз.
— А ты чего бороду сбрил? — поддел воздушника Антон, — хочешь на свадебной фотке красавчиком быть?
— Надоела, — повел плечом Никита, — а на счет фотки, смешная шутка, ха-ха, я оценил.
— Ага, групповое фото, как в выпускном классе сделаем, — подключился лесник.
— А кто кстати знает, как свадьбы у Слагалиц проходят? — спросил Митя, как и все следя за действиями волхва.
— А никто, — ответил Петр, — это тайна за семью замками. Пожалуй, только ты и видел в воспоминаниях деда.
— Да это ж скорее посвящение было, чем сама свадьба.
— Слушайте, а кольцо Штефе лучше не дарить, я так понимаю? — перебил всех участковый.
— Семь штук на пальце забавно смотреться будут, — хмыкнул Никита, — да, наверное лучше не дарить…
— Шесть, — исправил его лесник, — медведь же кольцо не подарит.
— Ну да…
— М-да, встряли мы, — вздохнул Антон.
— Отступись, — подмигнул Гор. И заржал, когда Грозный сунул ему под нос фигу.
— Готово, мужики, — позвал Лапа, — поднимайтесь.
Шесть мужиков, босые, с голыми торсами, стали кружком вокруг большого костра, в который Лапа подкинул пару толстых чурок, чтоб горело по-ярче, да подольше.
По левую руку от Никиты стал Гор, за ним Митя, затем Петр, Славик и Антон. Лапа протер кубок и велел каждому вылить в него из своей бутылки вина глотков на пять.
— А почему нельзя с одной бутылки? — поинтересовался участковый.
— Так положено, каждый должен принять равное участие. Напитки смешиваются, как и ваша судьба, — ответил Лапа, — а теперь, по очереди подарите стоящему по левую руку подарок. Пожелайте чего-нибудь. Не торопитесь, от души несколько слов скажите.
Мужики переглянулись между собой, обратив внимание кто куда стал и кому амулет дарить придется. Но меняться местами не стали.
— Я могу первым? — спросил Антон и когда Лапа кивнул, повернулся к Никите, — друг… брат, — начал он. Никита сглотнул, — я благодарю судьбу, что однажды познакомился с тобой. У меня нет братьев, но я рад, что появилась возможность заполучить в родню, — он широко улыбнулся после этих слов, — мужика, дружбой с которым горжусь. Ты настоящий друг, Никита, верный, надежный, как гранит! Принципиальный в правильных вещах и всегда готовый подставить плечо, когда нужна помощь. В общем да, я горжусь тобой… брат! — Никита сжал кулаки и на мгновение прикрыл глаза. Тронули его слова Антона. Да так, что в груди запекло и горло сжалось, — Подарок… возможно посчитаешь глупым, ведь я никогда раньше не верил во сверхъестественное, ты же знаешь… но, есть у меня одна вещица, которой я по-своему дорожу… — Антон достал из кармана брюк простой затертый ключик желтого цвета на потрепанном канатике, — я его нашел давно, в глубоком детстве. И, странно все это… — Грозный потер переносицу, словно с силами собираясь, — но сколько бы раз я ним не пользовался, — он открывал любую дверь. Молчи, — предупредил, когда Никита собрался что-то сказать, — дай объясню! Я не верил, поэтому пользовался не так чтоб часто, так иногда даже, когда хотелось что-то самому себе доказать… Ну знаешь, бывают моменты придурковатости, — он нервно рассмеялся, тем не менее погладив ключик в ладони с нежностью, — когда в жизни необходима порция чуда. В общем… счастливый ключик это. Я брал его на самые сложные дела. А теперь он твой, от всего сердца дарю.
— Отказываться от дара нельзя! — Лапа предостерег Никиту, который на миг засомневался, стоит ли брать у Антона настолько дорогую ему вещь, — просто скажи «спасибо»!
— Спасибо… — проговорил Никита, крепко сжав в ладони подарок Грозного, — обещаю, что буду беречь и пользоваться только в самых редких случаях! — мужчины обнялись, похлопали друг друга по спине.
— Отец… — Никита спрятал в карман дар друга и повернулся к леснику, — я хочу, чтобы ты знал, что я… по-настоящему тебя люблю. Какими бы ни были наши отношения, я благодарен тебе за заботу, проявленную к чужому пацану. Прости если разочаровывал тебя, создавал проблемы или, еще что… И… здорово, что сейчас мы можем породниться. Мои познания о ритуалах слишком посредственны, но что я знаю наверняка, братание — серьезнее обычного родства, ведь наши действия добровольны. Так что, теперь ты от меня не отделаешься! — он улыбнулся, глядя на названного отца. Гор сжал зубы, в глазах его всего на миг блеснули и исчезли слезы, — этот амулет был при мне всегда, — воздушник снял с шеи деревянный круглый кулон с крестом внутри. У креста были изогнутые по часовой стрелке края, — и я дарю его, веря, что теперь он станет охранять тебя, как ты охранял меня в детстве.
— С-спасибо, сын! — голос лесника все-таки дрогнул, когда он принимал дар Никиты, — я… тоже тебя люблю и… прости… за все… я… короче мудак, — Никита обнял Гора, сдавливая в объятиях, не давая больше произнести ни слова.
— Ну, что, водяник… — леснику понадобилось время, чтоб взять себя в руки и повернуться к Мите, — честно, никогда не думал, что буду с тобой брататься… — Митя в ответ кивнул, мысленно соглашаясь с его словами, — но жизнь, однако, штука удивительная… короче, я предлагаю этим братанием завершить вражду между нашими родами, хороший повод, че… Забудем войну, которую не мы начали, но нам дано завершить! Ты как? «За», или нет?
— Я — «за», Гор! — ответил Митя, — давай закончим вражду! — и первым протянул руку.
— И амулет у меня почти в тему… — Гор разжал свою огромную ладонь, на которой лежал вытесанная из дерева фигурка, символизирующая рукопожатие, — я сам его сделал из куска заговоренного дерева. Не знал, кому придется дарить, но рад, что довелось тебе. Отныне ты волен ходить по моим землям свободно, а амулет убережет тебя от любой насильственной магии, приняв ту на себя.
— Спасибо, лесник! — Митя принял дар и крепко пожал руку бывшему врагу, — двери моих земель так же открыты для тебя. Да будет мир!
— Петр Ильич! — водяник, повернувшись к чауру, глядел серьезно своими синими, как море очами, — я верю, что все знакомства не случайны и из любого можно вынести если не пользу, то опыт. В случае с тобой, я встретил мужика, с которого можно брать пример, да-да, не тушуйся, от сердца говорю. Ты мудр, уравновешен, правдив. Я наблюдал за тобой и восхищался. Жаль, не видел, как ты проявил себя в прошлой битве… И по правде говоря, не уверен, что мой подарок принесет пользу, ты сам по себе крутой амулет! — все засмеялись, — но в общем, вот… — Митя протянул Петру колбочку с жидкостью, — это самая настоящая «живая» вода. Не такая всемогущая, как с Полянки Панни, но тоже кое-что может. Сил придаст, здоровье поправит.