Сабуро одарил его презрительной полу-улыбкой, а затем, взглянув на брата, слегка лениво ответил:
— Ну, мне нравится «Тайна жёлтой комнаты» Леру.
— Да, конечно, настоящая классика. Я бы назвал шедевром на все времена, а?
— И о чём эта «Тайна жёлтой комнаты»? — спросил Рюдзи.
Коскэ тут же начал:
— О, в комнате, которая заперта изнутри, серьёзно ранена молодая женщина. Услышав её крики, прибегают отец женщины со слугой, выламывают дверь и проникают в комнату, но находят только следы борьбы, кровь повсюду и жертву на грани гибели. Злоумышленника же нигде не видно. В этом суть. Причина, по которой этот роман считается шедевром, заключается в том, что в решении не задействованы никакие машины или механизмы. Детективов с загадкой запертой комнаты множество, но большинство из них задействуют механический фокус, часто довольно-таки разочаровывающий в финале.
— Какой механический фокус?
— Ну, например, убийство совершено за запертой дверью, но убийца использует некое приспособление — типа куска проволоки или верёвки, чтобы повернуть защёлку или опустить задвижку обратно, когда он ушёл. Меня такое совсем не впечатляет. А вас, Сабуро-сан?
— Да, соглашусь с вами. Нет ничего, равного трюку из «Тайны жёлтой комнаты». Но, вообще-то некоторые механические трюки я нахожу впечатляющими.
— Например?
— Возьмём Джона Диксона Карра. Почти всего его романы — загадки убийства в запертой комнате или вариации на тему запертой комнаты, и среди них есть отличные трюки. В «Загадке безумного шляпника», например, удивительно оригинальный. По строгим правилам запертых комнат его бы тоже следовало считать механическим, но, конечно, будучи мастером, Джон Диксон Карр не использовал дешёвых фокусов с проволоками и верёвками. «Убийства в Плейг-Корте» и некоторые другие его романы тоже задействуют механические трюки, но он с большими усилиями их маскирует. Мне очень нравятся такие писатели. Лично я вовсе не испытываю такого презрения к механическим трюкам.
Сабуро увлёкся изложением своих теорий, но вдруг вспомнил, где он находится.
— О, пока мы болтали, стемнело. Простите. Когда я начинаю говорить о детективах, я так увлекаюсь, что теряю счёт времени.
Сабуро вздрогнул, но в полутьме хитро покосился на Коскэ.
Позже в тот же вечер усадьбу Итиянаги вновь наполнят звуки кото…
Глава 11
Два письма
— Ко-сан, Ко-сан!
Разбуженный Коскэ Киндаити резко проснулся и увидел, что до рассвета ещё далеко. В комнате, которую он делил с Гиндзо, горел свет, а сам Гиндзо с мрачным видом стоял над ним. Коскэ озадаченно сел на своём футоне.
— Чт-то там, дядюшка?
— Кажется, я снова слышал тот странный шум. Кто-то безумно играет на кото… Наверное, это кошмарный сон…
Оба застыли, прислушиваясь, но ничего необычного слышно не было. В тишине столь глубокой, что можно было заметить стук их собственных сердец, доносился лишь один регулярный, ритмичный звук — водяное колесо на рисовой мельнице.
— Д-дядюшка? — вдруг настойчиво зашептал Коскэ. Его зубы начали стучать. — Две ночи назад — в ночь убийства — вы слышали водяное колесо?
— Водяное колесо?
Гиндзо удивил этот вопрос. Он уставился на Коскэ.
— Теперь, когда ты спрашиваешь, думаю, что да… Да, да, определённо слышал. Такой обычный звук, что я и не обратил внимания. Но… А!
Оба одновременно вскочили на ноги и схватили одежду.
Кото снова заиграло. Пин-пин-пин, будто кто-то щиплет струны. А потом громкий звон, словно раскалывающий воздух.
— Ч-чёрт, чёрт, чёрт, — повторял Коскэ, запутавшись в рубашке.
Прошлым вечером Коскэ лёг очень поздно. Инспектор Исокава, как и обещал, принёс фото из альбома Кэндзо, и Коскэ не спал до полуночи, исследуя его, сожжённые страницы дневника, а также остальные альбомы и дневники из кабинета. Затем пару часов он листал детективные романы, которые взял из коллекции Сабуро. Только в два с лишним часа он отправился в постель. Сейчас его реакции были медленнее обычного.
— Дядя, который час?
— Точно половина пятого. Как и в тот раз.
Наскоро одевшись, они распахнули ставни и обнаружили, что в воздухе висит тяжёлый туман. Виднелись две фигуры, по-видимому, толкающие друг друга и стоящие у садовых ворот, ведущих к флигелю. Один из двух доносившихся голосов был глубоким, мужским, и звучал так, будто он ругает плачущую женщину.
Продравшись сквозь туман, они увидели Рёскэ и Судзуко.
— В чём дело? — спросил Гиндзо, подойдя к ним. — Судзуко-сан, что случилось?