— Джордж, — она вновь уставилась в пол, — как часто Фред думает о смерти?
Уизли бросил на неё удивлённый взгляд, а потом вздохнул и покачал головой.
— А говоришь, не прочитала ничего такого, — Гермиона посмотрела на него, и он вдруг показался ей таким уставшим, взрослым и серьёзным со сведёнными к переносице бровями и поджатыми губами. — Ты знаешь, что мы общались с Седриком? — девушка мотнула головой — она этого не знала и никогда об этом не думала, а ведь Диггори живут где-то поблизости от Норы, и их общение было бы логичным. — Немного, но всё же. После того, что случилось, Фред стал очень много думать о смерти. Он даже таскал странные книжки из запретной секции и пытался вычитать там что-нибудь об этом. Всё, что известно волшебникам о загробной жизни. Его тогда очень потрясло убийство Седрика. Меня, конечно, тоже, но Фред словно зациклился на аспекте смерти, понимаешь? Он говорит, что больше всего его страшит даже не столько сам факт, сколько её внезапность. Как неожиданно она может забрать кого-то. И я знаю, что он боится не за себя, а за всех нас.
Гермиона сидела с приоткрытым ртом, и в груди у неё всё сжималось. Она бы никогда не подумала, что Фред думает о таком. Как вообще возможно производить впечатление самого позитивного человека на свете, при этом живя с такими мрачными мыслями в голове? Сама девушка, конечно, тоже очень боялась и за себя, и за близких, но эти переживания не были настолько сильны, чтобы беспокоить её каждый день. Однако, и у неё были свои секреты, и она почувствовала желание поделиться ими сейчас с Джорджем.
— Мне иногда снятся кошмары, — заговорила она тихо, — после сражения в министерстве. Во снах пожиратели ловят всех нас: Гарри, Рона, Полумну, Невилла и меня. Конец всегда один — кто-то погибает. Иногда я даже вижу последний момент Сириуса, как он падает в эту арку. Как-то раз мне приснилось, как я сама падаю туда. Это было очень жутко, — Гермиона поёжилась и обхватила себя руками.
— В страшные времена живём, — усмехнулся Джордж, но его глаза остались серьёзными.
Пару минут они сидели молча, каждый думая о своём, пока Гермиона не нарушила тишину.
— Ты ведь не расскажешь Фреду обо всём этом? — с надеждой спросила девушка, и Уизли разом повеселел, его улыбка стала шире, а во взгляде заплясали такие знакомые искорки, такие же, как у его близнеца.
— Ну-у, это, конечно, будет нашим маленьким секретом. Но если вдруг мне потребуется использовать его против тебя…
— Будешь меня шантажировать?! — Грейнджер притворно ахнула и схватилась за сердце, теперь тоже улыбаясь.
— Только если придётся! — они оба рассмеялись, и девушка легонько пихнула его локтём в бок. Уизли развернулся к ней всем корпусом и снова стал серьёзным, лишь уголки губ остались чуть приподнятыми. — Думаю, ты хорошо слышала наш разговор с Фредом. Я дал ему совет поговорить с тобой, и тебе хочу дать такой же. Хватит вам уже ходить вокруг да около, просто обсудите свои чувства, в конце концов, как взрослые люди! — Джордж действительно был настроен серьёзно и, кажется, был готов заставить её исполнить его совет, если это потребуется.
— Ладно, ладно! — Гермиона вскинула руки и подавила усмешку. — Ну, я пойду к себе, — уже стоя в дверях, она обернулась и ещё раз слабо улыбнулась Уизли. — Мне правда очень, очень стыдно, Джордж. Спасибо тебе, ты просто лучший, — усмехнувшись, парень пожал плечами, и Гермиона вышла из комнаты, направившись к себе.
Она легла на свою кровать, скрестив руки на груди, и погрузилась в размышления. После всего, что она услышала и узнала, Гермиона не находила себе покоя. Здравый смысл говорил ей, нет, даже кричал о необходимости поговорить с Фредом, но ей всё равно было страшно.
Теперь, когда она знала наверняка, что очень сильно ошиблась, что парень вовсе не играл с ней, а воспринимал всё серьёзно, это не облегчило ей жизнь. Что им делать теперь? Могла ли она начать встречаться с Фредом Уизли? Она представила реакцию Рона и помотала головой. Это будет тяжело. И потом, как вообще будут развиваться их отношения, если она совсем скоро вернётся в Хогвартс, а близнецы будут работать в магазине на Косой аллее? Грейнджер не могла себе это представить.
Отношения на расстоянии — это сложно и так непонятно. Виктор вон, до сих пор считал её своей девушкой, а она, к своему стыду, не спешила его поправить. Она просто не знала, как это сделать, чтобы не обидеть его. Нужно ли ей теперь объясниться перед ним? Слишком много всего ей теперь нужно было сделать, слишком много решений принять. От этого её виски сдавило болью, и девушка потёрла их, а потом прикрыла руками глаза.
Она немного полежала так, а потом спустилась в кухню и попросила у Молли зелье от головной боли. Рон и Гарри сидели в гостиной и о чём-то тихо болтали. Они были сосредоточены на разговоре, Уизли отстукивал ритм пальцами по деревянному подлокотнику дивана, а Поттер покачивал ногой, закинутой на другую. Гермиона покашляла, привлекая их внимание, и оба они резко замолчали и повернули головы в её сторону.
— Не знаете, где Джинни?
— Она ушла в душ только что. Пока мы играли, я повалил её с метлы, — ответил Гарри, и Грейнджер только теперь заметила грязь на коленках его джинсов, — случайно.
Девушка хмыкнула и собралась пойти обратно в комнату, когда Рон вдруг остановил её.
— Тебе письмо пришло, кстати. Сова почему-то доставила его в нашу с Гарри комнату, — парень достал из кармана штанов небольшой конверт и протянул его ей. Он отчего-то принял недовольный вид и внимательно рассматривал подругу. — И ещё Фред тебя искал.
Сердце Гермионы сделало кульбит, и ладони мгновенно вспотели. Она не рассчитывала, что разговор состоится так скоро. Гриффиндорка взяла письмо, сжав его слишком сильно.
— Интересно, зачем? — её голос дрогнул, и нелепый смешок вырвался из её рта, она мысленно отругала себя за глупую реакцию.
— Понятия не имею, — буркнул Рон, и Гермиона испугалась, что он уже мог о чём-то догадываться. Он встал, и Гарри тут же последовал его примеру, и они вдвоём отправились на кухню. Поттер пожал плечами и улыбнулся, проходя мимо девушки.
Она села на свободный теперь диван и расправила смятое письмо. В уголке было подписано: «Виктор Крам». Стоило ей только вспомнить о нём — и вот, пожалуйста. Теперь ей стало ясно, почему у Рона было такое недовольное лицо. Видимо, он до сих пор машинально ревновал её к болгарину, а, может быть, старался теперь оберегать девушку, как сестру. Гермиона вздохнула и распечатала конверт, лист пергамента был свёрнут пополам, так что она развернула его и принялась читать. Почерк Виктора был довольно красивым — размашистым и с сильным наклоном. Впервые она увидела, как он пишет в библиотеке, в самом начале их знакомства. Она объясняла ему, как пишется её имя, и он старательно выводил буквы на бумаге, а Грейнджер удивлялась, что спортсмен пишет так аккуратно и красиво, почти что каллиграфически.
Письмо было не очень большим, последний раз он писал ей пару недель назад, так что ничего нового случиться не успело, но Виктор всё же решил повторить своё приглашение ещё раз: он звал её на следующее лето в Болгарию. Крам ждал её и этим летом, но, разумеется, после возрождения Тёмного Лорда и событий в министерстве об этом не могло быть и речи. Может быть, через год всё уляжется, и тогда Гермиона сможет приехать к нему ненадолго, но в этом она сильно сомневалась. Впереди их не ждало ничего хорошего.
— Кто это тебе пишет? — раздалось сзади, она обернулась и увидела Фреда и Джорджа, стоящих прямо за спинкой дивана. Из кухни выглянули Гарри с Роном, их любопытные физиономии торчали в дверном проёме, и оба они что-то жевали. Фред вдруг потянулся и выхватил письмо из рук девушки, от неожиданности она ничего не успела сделать и только раскрыла рот в возмущении. — Оу, смотрите-ка, знаменитый ловец всё никак не может забыть нашу Грейнджер.
— Дай сюда! — Гермиона разозлилась не на шутку, она встала ногами на диван, пытаясь дотянуться до Фреда, но он ловко уворачивался от неё, забавляясь происходящим.
— Да ладно тебе, Мими, — девушка ахнула, неужели, Уизли опустится так низко и прочтёт её письмо? Чужое письмо. Она отчаянно ухватилась за его руку в попытке остановить, но он, казалось, вовсе не замечал её веса на своём плече.