— Они стадами не водятся, — сказал я. — Вряд ли вы увидите больше одной сразу.
— Большая жаба, — сказал дядя, — наверно, может загрызть человека до смерти.
— Они не растут большие, — сказал я. — Больше такой, как эта, они не бывают.
— Какие у нее огромные глаза для такого маленького создания, — сказал дядя. — Ты уверен, что они не сердятся, когда их хватают руками?
— Они, наверно, сейчас же забывают об этом, как только их отпустишь, — сказал я.
— Ты в самом деле так думаешь?
— Да, вряд ли у них хорошая память
Дядя выпрямился и глубоко вздохнул.
— Отпусти ее с миром, — сказал он. — Не надо быть жестоким с невинными тварями божьими. Раз она не ядовитая и не злопамятна, ростом не бывает больше мыши и не собирается в стада, отпусти эту робкую крошку на землю. Будем добры ко всем зверюшкам, которые живут на земле вместе с нами.
— Хорошо, сэр, — сказал я.
Я опустил рогатую жабу на землю.
— Осторожнее, — сказал дядя. — Пусть ничто не тревожит этих поселенцев на моей земле.
Рогатая жаба заковыляла прочь.
— Эти зверьки, — сказал я, — живут на таких землях веками.
— Веками? — сказал дядя. — Ты уверен?
— Не то чтобы уверен, — сказал я, — но думаю, что так. Во всяком случае, они всё еще здесь.
Мой дядя поглядел на свою землю, на кактусы и колючие заросли, на небо над головой.
— Да чем же они тут питались все время? — воскликнул он.
— Не знаю, — говорю.
— А как ты думаешь?
— Насекомыми, что ли.
— Насекомыми? — вскричал дядя. — Какими еще насекомыми?
— Жучками какими-нибудь, откуда я знаю. Мало ли как они там называются. Я могу спросить завтра в школе.
Мы продолжали шагать по безводной пустыне. Когда мы подошли к каким-то ямкам в земле, дядя остановился и сказал:
— Кто это там живет?
— Луговые собачки, — сказал я.
— А что это такое? — спросил дядя.
— Ну, — говорю я, — это так, вроде крысы. Они принадлежат к отряду грызунов.
— Что делают все эти твари на моей земле? — говорит дядя.
— Да они ведь не знают, что это ваша земля. Живут себе здесь с давних пор.
— Не думаю, чтобы эта рогатая жаба когда-нибудь раньше смотрела в глаза человеку, — сказал дядя.
— Да, едва ли, — сказал я.
— Как ты думаешь, я ее напугал?
— Наверно не знаю, — говорю я.
— Если и напугал, то не намеренно, — говорит дядя. — Знаешь, я собираюсь здесь выстроить дом.
— Вот как! — говорю.
— Непременно, — говорит он. — Великолепнейший дом.
— Далековато немножко, — говорю я.
— Всего лишь час езды от города, — говорит дядя.
— Если делать пятьдесят миль в час, — говорю я.
— Тут нет пятидесяти миль до города, — говорит дядя. — Всего лишь тридцать семь.
— Ну, придется накинуть немного лишку на плохие дороги, — говорю я.
— Я построю себе чудеснейший дом, — говорит дядя. — А кто еще живет на этой земле?
— Ну, — сказал я, — тут еще водится три или четыре вида змей.
— Ядовитых?
— Большей частью нет. Хотя вот, скажем, гремучая змея...
— Что ты говоришь? Неужели тут водятся гремучие змеи?
— Вот на такой земле они обычно и водятся, — сказал я.
— И много их тут? А?
— В среднем на акр? Или в целом на все шестьсот восемьдесят акров? — спросил я.
— В среднем на акр.
— Ну, — говорю я, — пожалуй, штуки три на акр наберется. По скромному подсчету.
— Три на акр? — завопил дядя. — По скромному подсчету?
— Ну, может быть, и две, — сказал я.
— Сколько же это выйдет на весь участок?
— Сейчас поглядим, — сказал я. — Две на акр. Шестьсот восемьдесят акров. Приблизительно полторы тысячи.
— Полторы тысячи гремучих змей? — вскричал дядя.
— Акр тоже штука изрядная, — сказал я. — Две гремучие змеи на акр — это не так уж много. Они не часто будут вам попадаться.
— А что тут еще есть у нас ядовитого?
— Да больше, кажется, ничего, — сказал я. — Все остальные зверюшки безвредные. Да и гремучие змеи тоже не так уж опасны, если на них не наступишь.
— Ладно, — сказал дядя. — Ступай вперед да хорошенько смотри под ноги. Увидишь змею — гляди не наступи на нее. Я вовсе не хочу, чтобы ты погиб одиннадцати лет от роду.
— Хорошо, сэр, — сказал я. — Я буду смотреть внимательно.
Мы повернулись и пошли назад к «Форду». Ни одной змеи я на обратном пути не обнаружил. Мы сели в машину, и дядя закурил сигарету.
— Из этой унылой пустыни я сделаю сад, — сказал он.
— Да, сэр, — сказал я.
— Я знаю, какие передо мной трудности, и знаю, как их преодолеть, — сказал дядя.
— Как? — спросил я.
— Ты, конечно, думаешь о рогатых жабах или гремучих змеях? — сказал дядя.