Я обсудил это дело с дядей Гико, который к тому времени достиг стадии поста, самосозерцания, многочасовой ежедневной ходьбы и вибрирования. Мы толковали с ним всю зиму, раза два — три в неделю, и он поведал мне на своем неподражаемом ломаном английском языке все тайны, которым он научился у йогов.
— Понимаешь, Арам, — говорил он, — я могу все. Это есть удивительно.
Я ему верил, несмотря на то что он здорово потерял в весе, лишился сна, а глаза его как-то странно блестели. В ту зиму он смотрел на мир весьма презрительно и испытывал глубокую жалость к славным бессловесным животным, которых люди мучают, убивают, поедают, приручают и обучают всяким фокусам.
— Арам, — говорил он, — это есть преступление заставлять лошадей работать. И убивать коров. И учить собак прыгать, а обезьян — курить трубку.
Я рассказал ему о последнем письме мистера Стронгфорта.
— Деньги, — воскликнул он. — Вечно они требуют денег. Это мне не нравится.
Весь свой магический дурман мой дядя приобрел совершенно бесплатно в публичной библиотеке, на теософско 7-философско-астрологической8 и прочее полке. Сам он, однако, верил, что получил его прямо от господа бога. Прежде, до того как он взялся за йогов, это был добрый малый, гуляка, любитель рисовой водки, но, когда на него низошла благодать, он бросил пить. Он говорил, что вкушает теперь напиток более прекрасный, чем рисовая водка или что бы там ни было.
— Что же это? — спросил я.
— Арам, — сказал он, — это есть мудрость.
Так или иначе, он невысоко ставил мистера Стронгфорта и считал его шарлатаном.
— Да нет, он малый ничего, подходящий, — сказал я дяде.
Но дядя разъярился, стал высвобождать таинственные жизненные силы и сказал:
— Я разобью ему голову, чтобы он не дурачил вашего брата, малышей.
— Никого он не дурачит, — сказал я. — Он обещает передать мне все свои тайны за три доллара.
— Послушай, Арам, — сказал дядя Гико. — Он не знает никаких тайн. Он обманщик.
— Ну, не знаю, — сказал я. — Это дело требует проверки.
— Ладно, — сказал дядя Гико. — Это преступление. Но я дам тебе три доллара.
Дядя Гико дал мне три доллара, и я отослал их мистеру Стронгфорту. И вот из Нью-Йорка пришел конверт, набитый тайнами мистера Стронгфорта. Они оказались до странности простыми. Все это я знал и так, да только ленился делать. Весь секрет заключался в том, чтобы вставать пораньше и делать с полчаса разные акробатические упражнения, изображенные на картинках. Потом пить вволю воды, побольше бывать на воздухе, есть свежие, питательные продукты и продолжать так до тех пор, пока не станешь великаном.
Я почувствовал легкое разочарование, о чем и сообщил мистеру Стронгфорту коротким вежливым письмом. Он мне ничего не ответил, и с тех пор я никогда о нем не слыхал. Тем временем я следовал его советам и становился сильнее с каждым днем. Говоря «тем временем», я хочу сказать, что исполнял его советы четыре дня. На пятый день я решил спать, вместо того чтобы вскакивать чуть свет, полошить весь дом и досаждать бабушке. Она просыпалась в полутьме и кричала, что я непрактичный балбес и что не быть мне никогда богатым. Потом засыпала на пять минут, просыпалась опять и кричала, что коммерсанта из меня никогда не выйдет. Потом опять засыпала, просыпалась и кричала, что у одного короля было три сына: старший — умный, в отца, средний — помешанный на девчонках, а младший — безмозглый, как курица. Вслед за этим она вставала с постели и, пока я делал свои упражнения, во весь голос досказывала сказку до конца.
Сказка обычно призывала меня быть благоразумным и не будить бабушку каждый день ни свет ни заря. Такова всегда бывала мораль, хотя сама сказка могла быть о трех сыновьях короля, или о трех братьях, одинаково богатых и алчных, или о трех дочерях, или о трех загадках, или о трех дорогах, или еще о чем-нибудь в этом же роде.