Пасмурное утро. Собрались в библиотеке и обмениваемся новостями. Вбегает к нам француз и возбужденным голосом заявляет, что Петроград в руках матросов, правительство Керенского арестовано, власть перешла в руки большевиков, движением руководит Ленин.
Для нас это разрешение вопроса. Мы ждали этого. Но на такой быстрый успех мы не рассчитывали. Поздравляем друг-друга. Кто-то высказывает сомнение, и несколько человек бегут в Красный Крест. Французы взволнованы и с ненавистью поглядывают на нас.
Скоро вернулись из Красного Креста, сообщили о панике, царящей там. Вести о перевороте у наших политических врагов создали самое отчаянное настроение.
В библиотеку зашел немецкий солдат, заведывающий всеми библиотеками лагеря, и подтвердил известие о перевороте в Петрограде. Он, конечно, как заядлый поклонник Вильгельма, понимал по-своему и сиял от радости. Это послужило поводом для присутствующих французов «доказать», что переворот — дело рук немцев. Посыпались ругательства, проклятие.
Известия о перевороте моментально распространились по всему лагерю. Наша группа рассыпалась по баракам, чтобы не дать возможности нашим врагам слишком распинаться по адресу большевиков и Советов.
День провели в спорах. Подавляющее большинство, особенно французы и наши интеллигенты, доказывали, что эта власть на час, и за ней последует Николай.
Вечер. В бараках долго не могут замолкнуть дебаты, и только поздней ночью водворяется тишина, когда дежурные часовые уже сделали несколько предупреждений.
Потянулись снова дни. Получались телеграммы самого противоречивого характера. В чем только не обвиняли большевиков! Немецкие газеты были переполнены сообщениями самого невероятнейшего содержания и направления. Все это волновало, возбуждало лагерь. Чтение газет при помощи переводчиков стало любимым занятием даже тех, кто отроду, не слушал и не верил «рябой» бумаге. Во время чтения в бараках водворялась тишина; не дозволялось даже кашлять…
Стали проходить недели. Немецкие газеты все продолжали писать: «Из России нет определенных сообщений». Поползли слухи… Вражда в лагере усиливалась. Французы, англичане и бельгийцы прекратили с русскими всякие сношения: не продавали хлеба, остатки своей пищи выливали в помойную яму, чтобы ими не могли пользоваться проклятые большевики-русские. Иногда дело доходило до рукопашного боя…
Но это придало мужество самым отсталым. Они чувствовали, что в, России действительно свершилось что-то великое, что не нравится сытым французам и англичанам. В глубине забитых душ появилась вера в новую жизнь, в новую Россию.
Между тем, из России стали поступать сведения, что власть Советов крепнет. Наша группа с каждым днем приобретала все больше и больше сторонников.
Так росла большевистская Россия и в тисках ужасного германского плена.
Па русском фронте перемирие!
Октябрьский переворот окрылил надеждами на скорый мир как русских пленных, так и немцев. Караульные в лагере говорили только о мире. Французы доходили до бешенства. Русские черносотенцы метали громы и молнии.
Борьба между приверженцами большевиков и черносотенным блоком продолжала обостряться; ежедневно в бараках происходили споры и чуть не драки между обеими сторонами.
В один из таких дней, когда партийная борьба в лагере достигла, казалось, наибольшей остроты, и мы продолжали пребывать в неведении относительно Советской России, по лагерю стали распространяться слухи, что на русском фронте заключено перемирие.
Это было 19-го ноября.
И действительно, рабочие-пленные, работавшие в городе в этот день, вернулись вечером необычайно возбужденными. Они подтвердили известие про заключение перемирия. Еще больше: они рассказывали о том, какое настроение царит в городе. По получении телеграммы о заключении перемирия во всем, городе были сейчас же вывешены флаги, на улицах толпилось много народу. Русские пленные, проходившие в этот вечер по улицам города, были предметом всеобщего внимания горожан. Бывали случаи, когда, пленных окружали на улице, поздравляли с миром и целовали…
Это нас не удивило. Немцы жаждали мира, и их радости, понятно, не было конца, когда вечерние телеграммы принесли известие о заключении давно ожидаемого перемирия.