Гитлеровец включил фару. Точно, идет вниз со снижением… А меня уже там нет! «Мессер» опять окажется далеко и, даже возвращаясь с боевым разворотом, потеряет какое-то время. Минута, но выиграна.
Если бы не смертельная опасность, наш поединок походил бы на игру в прятки. Я прячусь — он ищет. Интересно, кольнула бы его совесть, если бы он узнал, что у меня на борту дети? Впрочем, чем этот фашистский летчик лучше других, которые спокойно расстреливали, вешали и детей, и женщин, и стариков?
Длинная тень пронеслась рядом, оглушив грохотом моторов. Как это плохо — быть безоружным! Когда я летал на Р-5, в кабине сидел стрелок со «шкасом». Сейчас бы он не промахнулся… А у меня нет ничего, чем бы я мог хотя бы отпугнуть «мессершмитт»!
Гитлеровец повернул истребитель назад и врубил посадочную фару. Режущий свет — как во время сварки — ослепил. Я наклонил голову к приборной доске, но перед глазами все равно плыли красные круги.
Тявкнули пушки. Я хорошо представил рой трассирующих снарядов, которые в одно мгновение развалят мой самолет на куски…
Однако охотник-истребитель проскочил мимо, едва не отбив мне верхнюю плоскость. Вихревой поток вздыбил машину. Почти инстинктивно я сбросил газ и стал снижаться, круче и круче склоняясь к земле.
И снова возникла тревожная мысль: выдержит ли мое фанерное сооружение бешеную скорость?
Сквозь пронзительный звон расчалок слышу многоголосый плач детей. От злости прокусываю до крови губу: будь же ты проклят, фашистское отродье!
Однако где же «мессер»? Сейчас он должен быть с левой стороны и значительно выше меня. Немецкий летчик, видно, опять потерял мой самолет и теперь, нервничая, бросает истребитель из стороны в сторону — яркий луч «мессершмитта» то загорается, то гаснет…
Смотрю на компас. Необходимо быстро сориентироваться. Хоть Гриша Дебелергов и приспособил запасной бензобак, все равно горючего в обрез, на блуждания его не хватит. И тем не менее разворачиваю самолет в сторону. Ведь гитлеровец знает, куда я лечу, и будет искать меня впереди! Я же постараюсь обойти это место.
А за тонкой перегородкой на разные голоса ревут дети… За спинкой сиденья есть окошечко. Отодвигаю фанерную задвижку, кричу:
— Порядок, братцы! Потерпите маленько!
Слова мои прозвучали неубедительно, но ребятишки затихли. Вряд ли они видели вражеский истребитель и едва ли осознали, насколько близко были от смерти, когда самолет попал в огненный сноп луча. Но что-то почувствовали по моим шараханьям…
А беда еще не прошла. «Мессер» ведь мечется где-то рядом! Теперь обозленный гитлеровец начнет палить из всех пушек издалека, едва завидев самолет. Что же предпринять? Уйти вниз?
Бывали случаи, когда вражеские истребители загоняли меня к самой земле. Я снижался в лощины, в пегие, под цвет машины, болота, скрывался в просеках. Одно неверное движение, миг растерянности, неточность в управлении грозили катастрофой. На крутых виражах, казалось, задевал деревья.
Нет, сейчас, ночью, далеко за линией фронта и с ребятишками на борту, на такой рискованный полет я пойти не мог…
На тускло освещенных приборах нервно дрожали и не могли успокоиться стрелки. Звезды исчезли. Надвигались облака, под прикрытием которых я доворачиваю самолет на свой курс. Домой, как можно скорее домой! Бензиномер показывает четверть бака. Если он с допуском, как это делают иногда техники-прибористы, то горючего хватит.
Облачность помогла набрать высоту, но вскоре самолет вынырнул из нее. И тут же в рокот мотора опять врывается гул упорного «мессершмитта». Он как будто караулил меня здесь!
На машину обрушился поток огненных трасс. Я почти до отказа отжал ручку от себя. Самолет клюнул носом, раскручиваясь в штопор. Я пробил облачность и сразу попал в клещи двух прожекторов зенитной батареи. Из огня да в полымя! Очевидно, немцы прислушивались к звукам, которые шли с неба, и были начеку. Как только я вывалился из облаков, они включили прожекторы.
Почему же зенитки не стреляют? Ах да, они же знают — в воздухе свой — и боятся задеть его. Что ж, попытаемся воспользоваться этим обстоятельством…
Закрыв глаза, потому что был ослеплен, даю мотору форсированный газ. Только инстинкт и навыки помогли мне в эти секунды справиться с самолетом.
Помаленьку раскрываю глаза. Так… От прожекторов ушел… Я в облаках… То там, то здесь вспыхивают пятна. Это снизу втыкаются в облачность яркие лучи света: бегают, ищут.