Когда-то звездолеты летали с околосветовыми скоростями. Потом — со сверхсветовыми. Наконец сорок семь лет назад был открыт эффект гиперпространственного переноса. Еще лет двадцать его углубленно изучали, затем началось практическое применение. На всех обнаруженных планетах принялись создавать станции ГПП, и это означало закат Космофлота. Зачем годами бороздить Вселенную в стальных громоздких кораблях, если даже самые дальние миры оказались на расстоянии вытянутой руки?
Вскоре большие корабли исчезли с освоенных трасс. Остались только одноместные разведчики, подобные «Алиоту», обойтись без которых было еще нельзя. Ведь чтобы колонизировать новую планету земного типа, надо сперва до нее добраться и забросить станцию ГПП. А уж там процесс пойдет.
«Алиот» был заслуженным кораблем. Он изрядно попутешествовал и, как подлинный космический бродяга, побывал во всех возможных переделках. Мог и еще полетать, но вернуться отсюда, из системы неприметной оранжевой звездочки, затерянной в созвездии Тельца, ему было не суждено. Так решили на Земле. Больше пилотам не придется тратить годы жизни, развозя гиперстанции по Галактике. Отныне этим займутся специально сконструированные корабли-автоматы. Давно пора!
— Да, — сказал сам себе Гаранин и посмотрел вниз. Роботы трудились вовсю, устанавливая ажурные фермы — основу будущей станции. Он подозвал четырех из них и, указав место, велел построить для себя маленький стандартный домик. Потом заложил руки за спину и медленно, словно под принуждением, стал спускаться. Когда его нога ступила на поверхность планеты, налетел порыв ветра, принеся откуда-то издалека уже знакомый горьковатый запах. И непонятное, острое, щемящее чувство охватило Гаранина, словно эта горечь, пропитавшая воздух, проникла и в его душу.
На корабль он больше не вернулся. Переночевал в недостроенном домике, а утром сел в вездеход и отправился осматривать окрестности.
Над окаменевшей, спекшейся почвой носились пылевые поземки. За всю поездку Гаранину попались лишь несколько десятков низкорослых уродливых деревьев.
«Первое знакомство состоялось», — подумал он и вдруг поймал себя на мысли, что рассуждает так, будто собирается остаться здесь навсегда. Развернув вездеход, Гаранин направил его к дому.
Строительство станции продолжалось. Ребра несущих конструкций постепенно обросли стенами, затем начался монтаж аппаратуры. Наконец большое табло в главном зале вспыхнуло зеленоватым светом: гиперпространственный канал заработал.
Теперь следовало провести тест, и Гаранин отправил на Землю одного из роботов. Тот вошел в кабину, и массивная дверь за ним задвинулась. На табло вспыхнули непрерывно сменяющие друг друга цифры. Они означали время переброски с точностью до тысячных секунды. «17,238», — прочитал Гаранин окончательный результат и, постояв еще немного, направился к выходу.
«Семнадцать секунд вместо полутора лет полета, — думал он, сидя дома в кресле-качалке. — Невероятный прогресс и все такое. Но почему же мне так паршиво?
От сознания того, что сам, вместе с «Алиотом», списан за ненадобностью? Что все, ради чего единственно и стоило жить, уже позади?»
— Хэлло, хозяин! — Высоченный парень в щегольском, с иголочки, комбинезоне протянул Гаранину руку. — Пит Стивенс, наладчик аппаратуры ГПП.
Видимо, гость посчитал, что сказанного вполне достаточно для знакомства. Поэтому он, не дожидаясь ответа, весьма невежливо повернулся к Гаранину спиной и начал разглядывать содержимое встроенных в стены полочек. Особый интерес у него вызвала кристаллотека.
— В моем вкусе ничего нет, — заключил парень, вновь поворачиваясь к оторопевшему хозяину. — А там, возле станции, ваш корабль? Занятная штука! Я, пожалуй, схожу осмотрю. Он ведь больше уже не полетит? — И, опять-таки не дождавшись ответа, Пит вышел из дома. Ошарашенный Гаранин так и не успел вставить ни слова.
«Вот я уже и не один! — горько усмехнувшись, подумал он. — Ну и гостя бог послал… Хоть бы поинтересовался, сколько времени я не видел человеческого лица».
Вслед за Питом к Гаранину пожаловали Юрген Хайкен, Олег Акимов, Маттео Тедески и Освальдо Термес. Последним появился начальник группы Виталий Павлов — представительный мужчина лет сорока. Все его подчиненные были гораздо моложе — как выяснилось, старшему из них на днях исполнилось двадцать шесть. Вместе с людьми прибыла целая бригада строительных роботов — четвероруких гигантов. Вскоре они принялись возводить неподалеку от станции постоянную базу.