Занятным зрелищем была посадка на межпланетный лайнер, рассчитанный на пять тысяч пассажиров. Никаких билетов, досмотров, регистраций. Никакого багажа. Ничего, что намекало хотя бы отдаленно, что люди отправляются в космическое путешествие.
– Человек, собирающийся в полет, связывается с базой данных и получает число отправления и номер каюты. При поднятии на борт его данные считываются с атто-передатчика.
– А если человек передал свой а-т-т-о кому-то другому?
– Ну, значит, передал. Системе все равно, кто летит. Главное обеспечить его или ее комфортным местом.
– Место можно передать, просто послав уведомление, – заметила задумчиво молчавшая до сих пор Лорелея, – аттопередатчики индивидуальны и содержат массу нужной информации. Не вижу, что могло бы послужить причиной отдать свой атто.
– И за сколько заранее нужно заказывать места?
– На космолеты рекомендация – за неделю. Но и сегодня на сегодня можно. Система резервирует небольшое количество мест на экстренные случаи.
– Например, кто-то не решился вовремя сказать любимому человеку самые важные слова и торопится исправить свою ошибку, – на полном серьезе пояснил Василий.
– Бывает и так, что мест нет, и тогда система ищет пассажира, готового уступить и немного отложить поездку.
– И что, такие находятся?
– Всегда. Но это случается редко. Конечно же, люди очень стараются не доставлять подобных неудобств.
Огромный космический корабль был действительно поделен на небольшие индивидуальные каюты-ячейки с раскладывающимися креслами, небольшими столиками и лампочками для чтения.
– Это первый класс или весь корабль такой?, – спросил Кевин.
– Нет больше классов, – отозвалась Лорелея. Каждому пассажиру положена каюта с точкой раздачи. Корабль загружается необходимым количеством провизии. Два этажа или, если хотите, две палубы, отведены под склад продуктов и кухню с роботами-поварами, так что обеспечение бесперебойное, мало чем отличающееся от наземного.
– То есть профессии стюардесса больше не существует?
– Как не существует еще доброй сотни древних людских занятий: портной, парикмахер, массажист, официант, таксист, летчик и т.д. и т.п. Все это давно в прошлом.
– Летчики не существуют? А космонавты?
– Космонавты – это мы. А космолет является запрограммированной машиной, летающей по заданному маршруту. На протяжении всего пути есть связь с центрами управления полетом на Земле, Луне или Марсе. Но на борту из людей только пассажиры.
Кевину стало несколько не по себе. Он усилием воли подавил замешательство.
Каюты постепенно заселялись и начинали светиться разноцветным огоньками. Вскоре весь корабль напоминал разукрашенную гирляндами новогоднюю елку. Мягкий негромкий женский голос приветствовал пассажиров космолета «Лунная серенада», желал приятного пути и спокойной ночи. Звучала негромкая успокаивающая музыка. Кевин ощутил легкий толчок и понял, что космолет оторвался от земли.
Они все еще стояли на балконе, любуясь игрой огней и волшебным видом быстро уменьшающегося голубого шара, окруженного мириадами сверкающих звезд.
Василий приобнял Кевина за плечи и, глядя проникновенным взглядом, прошептал:
– Я позволил себе заказать для вас в каюту Ложе наслаждений. Мне показалось, что сегодня подходящий случай, другого может и не представиться. Так что, идите спать, дружище и приятных снов. Чтоб активизировать Ложе просто прокрутите в голове одно из слов: любовь, секс, удовольствие, наслаждение, хочу… или что-то в этом роде. Ложе обладает чрезвычайно чувствительными сенсорными аттодатчиками и уловит малейшее ваше желание.
Глава 14
НОЧЬ НАСЛАЖДЕНИЙ
И ЛУННОЕ УТРО
Кевин, посетил душевые в конце коридора и не без трепета вошел в каюту. Он обнажился, улегся и включил ночную лампочку, которая оказалось ярко красного цвета, сразу же придав малюсенькому пространству будуарный оттенок. «Не связан ли цвет лампы с сексуальной кроваткой, по подобию небезызвестных красных фонарей?», – подумал Кевин, -«Если так, выходит весь космолет знает о Ложе».
Однако, общественное мнение никогда особо не волновало Кевина, а уж тем более в этой сюрреалистической действительности, где ему оставалось находиться еще считанные дни.
Так что, смирившись с красной лампочкой, Кевин без изысков подумал: «Секс».
Его тут же что-то накрыло, завладело телом и наполнило истомным теплом. Как будто тысячи микроскопических ротиков-присосок вибрировали и будоражили одновременно все органы чувств. Тысячи язычков забирались в самые интимные места. Губы, веки, уши, виски, шея, плечи, спина, соски, живот, пальцы рук и ног, внутренняя сторона бедер, пах и ягодицы – все было охвачено волнующими прикосновениями. Перед его мысленным взором мелькали образы и воспоминания, когда-то впервые поразившие воображение формирующегося мужчины. Ненароком увиденная в детском возрасте обнаженная женская грудь (он не помнил чья, но помнил трепет в своих гениталиях). Близость девочек в школе, первые объятия и поцелуи, впервые вдохнутый запах женского естества, впервые увиденный и запомнившийся на всю жизнь порнофильм. Это и многое другое было так реально, как будто происходило наяву, вызывая давно забытое томление молодого тела. Кевин чувствовал, как наполняются кровью чресла и ощутил, что присоски завладели его членом, вызывая небывалое либидо. Внезапно он почувствовал, что вездесущие ротики пробрались и в задний проход, покрывая его изнутри вибрирующими поцелуями, одновременно проделывая это и с членом и со всем остальным телом. Кевин был близок к оргазму, но всеми силами старался оттянуть его, не желая прекращать волшебное либидо. И Ложе, подведя его к крайней точке, внезапно отпускало, отступало, успокаивало, а потом повторяло свои ласки. По сути, Ложе проделывало с ним то, что он сам не раз проделывал с женщинами, конечно, в меру своих скромных способностей, учитывая штучность рта, языка и прочих органов. Это длилось долго, очень долго. Кевин понимал, что уже давно пора спать. Наконец, решившись оборвать чудесный сеанс, Кевин затуманено подумал: «Кончить. Медленно». Ложе вело его к вершине по спирали, то усиливая, то ослабляя ласки, но не отступая, как прежде. Кевин не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, но все еще не желал освобождаться от пленительных сладких пут. Теперь Ложе держало его на самом пике наслаждения, все еще не отпуская.