– Что ты имеешь в виду под альтернативой?
– Синтезировать и выращивать мясо из клеток, взятых у животных, например. Я думаю, технологически это вполне реально.
– Реально, но дорого.
– Как и все новое. Но если спрос будет массовым, это может, в конечном счете, принести выгоду.
– Ты знаешь, какое лобби организуют фермеры и вообще все, кто связан с животноводством?
– Ну и мы организуем лобби. Всколыхнем общественное мнение, добьемся государственных субсидий для хозяйств, готовых переоборудовать производство под новые методы. Подумай. Они ведь могут растить не коров, а говядину, не кур, а курятину и так далее. Конечно, пройдет не один год, пока выращенное мясо заменит обычное, но в конечном итоге так и будет. Я уверен, что большинство людей рады были бы отказаться от насилия над животными, сохраняя при этом привычный рацион и не платя слишком много денег. А технология существует уже давно.
– Выращивать мясо…А ты знаешь, Миша, в этом что-то есть. Вот этим и займись. Найди специалистов, просчитай все. Будем делать революцию!
Майкл счастливо рассмеялся, обнаруживая ямочки на обеих щеках. Кевин совершенно отчетливо вспомнил, как маленький сынишка точно также заливался счастливым хохотом во время редких, слишком редких совместных игр. Растаял облик обрюзгшего, лысеющего, не очень опрятного неудачника, охочего до отцовских денег. Перед Кевином сидел умный, энергичный мужчина с азартно блестящими глазами, готовый с головой окунуться в разработку грандиозного проекта. И к ощущению счастья, не покидавшего Кевина, добавилось чувство гордости за сына. Новое, неожиданное, неизведанное чувство.
Глава 21
ЭПИЛОГ
Дни тянулись за днями, складываясь в недели, пакуясь в месяцы и стремительно уносясь прочь. Непонятно откуда возникшая эйфория 11 января также непонятно куда подевалась, сменившись жуткой меланхолией. Не радовало ни весеннее тепло, ни впечатляющие квартальные показатели. Последняя встреча с женщиной, случившаяся еще в начале года, не привела к беременности, что повлекло за собой поток иногда молящих, а иногда гневных, но неизменно требовательных писем. Кевин чувствовал себя совершенно опустошенным.
Проект, возглавляемый Майклом, завис в исходной точке. Теоретические разработки и лабораторные эксперименты существовали, но не удавалось найти специалиста, обладающего прикладными знаниями, позволяющими наладить массовое производство по выращиванию мяса. А без бизнес-плана нечего было и соваться к животноводам с предложениями. Но Майкл не терял надежды.
Вообще, если что-то и радовало Кевина в последнее время, так это изменения, происходящие с сыном. Тот не огорчался неудачам и упорно продолжал искать нужную информацию и нужных людей. Приходил на работу раньше Кевина, уходил позже. Потерял в весе, подтянулся. Сам стал веганом и наладил связи с сильной веганской общиной, надеясь в нужный момент запастись ее поддержкой. Он обрил голову, сделав лысину менее заметной, стал следить за одеждой, всегда был свежевыбрит и приятно пах. Да, это радовало Кевина, но и огорчало тоже. Глядя на Майкла, миллиардер не переставал сожалеть о потерянных годах, о своем упрямстве и нежелании дать сыну шанс. Кевин с горечью сознавал, что ему удобнее было считать Майкла ничтожеством и конченым человеком, чем быть ему опорой, быть ему отцом.
Неудача с последней женщиной и ее домогательства, а также сближение с первенцем, привели к тому, что Кевин решил свернуть проект «Наследие». 187 детей – впечатляющая цифра. 187 обездоленных детей, лишенных отцовской любви. 186. С половиной. Все-таки, ребенком, Миша знал отца в его лучших проявлениях.
Кевин просыпался по утрам с тяжестью на сердце. Он чувствовал, что жизненная энергия по каплям утекает из него. Счастье, что механизм бизнеса был отлажен. Последние пару недель Кевин практически бездействовал, вмешиваясь только при крайней необходимости и ограничиваясь общими указаниями. Он знал, что это ему очень скоро аукнется, но был не в состоянии взять себя в руки.
Депрессия. У него, Кевина Брайтта! Скажи ему это кто-то еще каких-нибудь три месяца назад, надорвал бы живот от смеха. Депрессия. Он мог бы посещать психолога или даже психиатра. Возможно, если это состояние продлится, он так и сделает. А пока он вновь и вновь задавался вопросом: почему? Что такого произошло, что в корне изменило его мировосприятие? Стычка с взаимными удушениями? Вполне возможно. Воспоминания об этом все еще холодили кровь настолько, что немели кончики пальцев. В какую темную пучину он вверг своего ребенка! Он и только он виноват в том, что Майкл поднял руку на отца. А о том, как, будучи в своем уме, он отправился душить новорожденного сына, Кевин даже боялся думать. Какому психологу все это расскажешь? Не говоря уже о том, что нелегальные путешествия во времени – это федеральное преступление, о котором врачи обязаны докладывать.