В конечном итоге, Кевину все же удалось заставить себя работать. Слишком многое было поставлено на карту, слишком много людей от него зависело. Идея поделить бизнес между наследниками была задвинута в дальний угол, так же, как и идея выбрать достойного преемника из рожденных в проекте людей. Одной из причин колебаний Кевина, был тот факт, что подруга Майкла сообщила, что беременна. Да, да! Сблизившись с отцом, Майкл из аутсайдера, платившего за секс, превратился в завидного жениха. Его избранница – сотрудница фирмы, выпускница Стэнфордской школы бизнеса, очаровательная натуральная блондинка тридцати с хвостиком лет из довольно состоятельной семьи, похоже, искренне полюбила Майкла. Во всяком случае, Кевину хотелось чтоб это было так. Известие о беременности будущей невестки, застало Кевина врасплох. Он совершенно не брал в расчет возможность появления внуков. Это смешивало все карты, меняло все планы. Кевин собирался пересмотреть свое завещание, которое теперь должно было учитывать и интересы третьего поколения. Ведь старшему из рожденных в проекте людей было уже двадцать лет. Должен ли Кевин думать о потенциальных внуках, или ограничиться финансовым благополучием их родителей?
Известие о том, что Кевин станет дедом, безумно радовало и безумно огорчало. Были моменты, когда Кевин фантазировал, как будет играть с малышом, петь ему, читать вслух книжки. Когда мальчик подрастет, они будут вместе путешествовать, ходить в походы, заниматься каким-нибудь спортом. Он, Кевин, всегда будет рядом. Он был плохим отцом, но станет идеальным дедом – супер-дедом. Были такие моменты. Но большую часть времени Кевин чувствовал себя старым, разбитым, никчемным. Он сомневался, что Майкл и до жути самостоятельная Керен (так звали будущую маму) позволят ему сблизиться с внуком. А без этого жизнь почему-то стала казаться серой и бессмысленной.
Был конец дня, очень успешного в плане прибыли. Несмотря на душевные метания, Кевин не потерял хватки и заработал приличную сумму на рисовом кризисе, длящемуся более полугода. Стоимость риса поднялась до рекордной отметки 9.8$ за килограмм и он, понимая, что цена отражает уже не объективные причины, а спекулятивную активность, стал осторожно, через подставные фирмы продавать свои фьючерсы, приобретенные по 0.3$-0.5$ несколько лет назад. А сегодня утром он продал в открытую последнюю часть своих опционов. Его сделка оказалось поворотным моментом, и рис стал стремительно дешеветь, как он и предполагал. Кевин заработал сотни миллионов долларов. Это вылечивало любую депрессию.
Кевин откинулся на кресле и, оставаясь в сумерках, решил помечтать о внуке. Сегодня ему это позволено.
В дверь осторожно постучали, и в кабинет вошел Майкл. Он выглядел необычайно довольным.
– Я принес тебе кино, папа, – Майкл широко улыбался, а его глаза так светились, что, казалось, даже в комнате стало светлее.
Это была запись с последнего УЗИ . Сердце Кевина сладко сжалось.
– Но это еще не все. Я нашел специалиста, способного поднять производственное выращивание мяса. Вернее, она нашла меня. У нас есть бизнес-план, папа.
Майкл теперь часто называл его папой, смакуя это слово, перекатывая его на языке. Бедный! Как же Кевин виноват перед ним! Однако, день сегодня особенный, не надо портить его грустными мыслями.
– Вот как, сынок, – подыграл Кевин. И кто же эта гениальная леди?
– Ты с ней скоро познакомишься. Я заказал столик в «Квадрате» для нас четверых. Ты ведь не будешь против, если Керен к нам присоединится?
– Что-ты, сынок, наоборот. Она талантливый экономист и, конечно же, должна участвовать в этом деле. Если мы создадим фирму– место финансового директора за ней.
Кевин действительно ценил профессиональные качества будущей невестки, но истинной подоплекой его комплиментов была цель как можно сильнее сблизиться с родителями маленького существа, чье сердечко так уверенно билось на мониторе.
Майкл просиял:
– Значит в 9 вечера в «Квадрате»?
– Да, отлично.
«Черный Квадрат» – новомодный ресторан, занимал весь 104 этаж Всемирного торгового центра. Стеклянные стены и потолок позволяли с любого места наслаждаться потрясающим видом на мегаполис, создавая ощущение, что посетители парят в воздухе. Помещение было выдержано в черно-белых тонах, оттеняя непритязательной стилизацией внешние красоты. Множество столов, разумеется, квадратных, были покрыты белоснежными скатертями и сервированы черными квадратными тарелками. Ресторан был одним из считанных заведений, где блюда по старинке разносились официантами.