— Когда-то давным-давно у нас появились торговцы счастьем. Каждый купил себе столько, сколько мог. Все поголовно были счастливы. Все радовались, купив за гроши радость и счастье на много лет вперед. Со временем начались проблемы. Сначала люди перестали работать: зачем удовлетворение от труда, если оно и так есть? Отпуск? Зачем он нужен, если нам и так хорошо? А зачем нужны дети? Без них радости хватает. На планете давно уже не рождаются дети… Постепенно все поняли, как нас обманули. Но никто не стал ничего предпринимать. Зачем, если и так все хорошо… Словом, все отупели. Планета стала деградировать на глазах. Еще немного — и люди превратились бы в животных. Ведь чтобы быть человеком, нужно время от времени критически смотреть на себя.
— Запомните, Ватсон, очень верно сказано, — ядовито сказал зачем-то шеф и кивнул продавцу, чтобы тот продолжал.
— Да, — сказал тот. — Грусть и печаль стали недоступны. И тогда несколько человек, с сомнением отнесшиеся к идее всеобщего счастья, и я в том числе, решили спасти ситуацию…
— …И сделать наш мир, похожим на ваш? — перебил Холмс.
— Нет! Нам нужно собрать хотя бы лет на пятнадцать запас печали, злости и других отрицательных эмоций. Потом мы найдем другое решение.
— И много вы собрали? — спросил я.
— Если посчитать по всем мирам, где мы работаем, наберется лет на восемь.
— Мне кажется, этого довольно. Выбирайте, я закрываю вашу лавку и возбуждаю уголовное дело о продаже вредоносных амулетов, — сказал шеф. — Или вы закрываете торговлю сами и больше никогда у нас не появитесь.
Зеленокожий кивнул.
— Вы ведь не будете настаивать, чтобы я немедленно растворился в воздухе? — любезно спросил он.
— Не буду, — ответил шеф. — Но попрошу уладить все ваши дела в течение двадцати четырех часов.
* * *
— Чувствую, Ватсон, вас мучает вопрос: почему я отпустил его, хотя нарушение закона налицо? — спросил Холмс, когда мы вышли на улицу.
— Вы, как всегда, правы. Так почему же?
— Я не зря привлек ваше внимание к фразе торговца. Время от времени нужно критически себя оценивать. Не поленитесь. Сколько я вас помню, у вас на лице написаны скука, досада, недовольство. Будьте веселее! Не обижайтесь, вы такой не один. Нам всем не хватает немного бездумного счастья.
— Так может, стоило дать лавке возможность продолжить работу?
— Ну нет, Ватсон, слишком хорошо — это тоже нехорошо!
У меня не было настроения спорить. В конце концов, начальник всегда прав.
На этом мы и расстались в тот вечер. Я шел домой. Погода была все так же отвратительна. Но меня утешало то, что дурное расположение духа — самый ценный товар в мире зеленокожих.
ПАТЕНТНОЕ БЮРО
В этом выпуске «ПБ» мы расскажем об устройстве для гашения избирательных бюллетеней, многоразовой бумаге, электрическом танцполе и летающем вертомобиле.
В ПОМОЩЬ ВЫБОРНОЙ КОМИССИИ
Не так давно в России прошли выборы в Государственную думу, на очереди — выборы президента. Помочь работникам избирательных комиссий и решил изобретатель из г. Сосновый Бор Ленинградской области Т.Э. Хамидуллин.
«Изобретение относится к техническим средствам маркирования и гашения документов, — пишет он. — Обычно на избирательные участки поступает количество бюллетеней, равное числу избирателей на данном участке, а голосовать приходит не более 20–30 % избирателей. По окончании голосования оставшиеся неиспользованными бюллетени гасят с помощью ножниц — например, отрезают у них углы. Работа долгая и нудная…»
Чтобы облегчить и ускорить ее, наш читатель предложил устройство, в котором гашение бюллетеней совмещается с нанесением на них меток с помощью набора иголок. Причем эти иголки можно закреплять в различных гнездах на установочной доске, получая таким образом всякий раз оригинальный рисунок меток.
Поскольку острые иголки при повороте рычага создают большое удельное давление, то одним махом можно сразу «прокомпостировать» толстую пачку бюллетеней; процесс гашения ускоряется в десятки раз.
К сказанному нам остается добавить, что английский изобретатель Генри Бессемер (тот самый, что придумал способ производства стали в конвертерах) тоже начинал свою карьеру с того, что изобрел игольчатый штамп для гашения акцизных марок. Такое гашение делало их непригодными для повторного использования; ведь обычную штемпельную краску можно смыть, а перфорацию уж никак не замаскируешь.