В ночь на 29 марта вода закрыла овраг и, разлившись, умерила свой бег. На реке еще лед, но потоки воды не ждут, когда он тронется. Маленькой речушки Каменки как не бывало, вместо нее течет обширная многоводная река, заливающая окрестные поля. Лед, не выдержав тяжести потока, начал ломаться, крошиться… и «пошел».
У меня дома кипит работа: делаю дополнительно две скворечни. Гости со дня на день могут появиться. Тороплюсь, боюсь опоздать. Одну дуплянку сделал еще 25 марта. Доделываю вторую. Решил 28-го повесить. Спешил, делал, а все-таки опоздал! Скворцы прилетели 27 марта. Прилетели, отдохнули, а дня через два залились песнями. Целый день пели у своих скворечен, да так хорошо, что мне домой уходить не хотелось.
Фото Е. Пиотрковского
Снег все убывал; к 27 марта с откосов он уже сошел полностью, но на полях все же еще лежал. Я продолжал мерить воду в овраге. Результаты промеров записал в дневнике:
29-го числа я уже не мог найти жердь, чтобы измерить глубину этого бочага.
Между тем в лесу еще плохо было видно весну. Всюду лежал снег. Лишь кольца у деревьев оттаяли до земли, усилилось отпадение колпачков у ивы-бредины да по глинистым краям лесных канав, обтаявших от снега, проглянули оранжевые бутоны мать-и-мачехи.
В нашем саду 30 марта летали две крапивницы. Они садились на стенку дома и, распластав крылышки, подставляли их теплым лучам мартовского солнца.
Апрель начался прилетом зябликов. Прилетели 2-го числа.
Снег на полях лежал редкими ковриками. Вода в овраге стала убывать, «наслус» растаял и был унесен еще 28 марта. На пруду паводок только еще открывался. 1 апреля на поверхность пруда всплыл лед. Серый, грязный, он медленно плавал и таял, отрываясь от «береговых припоев». Берега обнажились, и над ними водили свои хороводы комары, спеша отложить яички. Воздух был наполнен зябличьим пением и запахом талой земли. Со 2-го по 5 апреля я делал промеры толщины снежного покрова на поле. Результаты получились очень интересные:
Вода в овраге сильно спала, но кое-где к 5 апреля глубина еще достигала 3–5 метров. Сквозь чистую, прозрачную воду можно хорошо разглядеть дно оврага, покрытое лохматой, кое-где зеленеющей травкой; она, слегка колеблясь, стелется по течению.
Фото В. Кулезнева
Санному пути пришел конец, посредине дороги уже не ездят с б апреля. Пока еще кое-как пробираются на санях по краям дороги, где сохранилось довольно много снега.
Скоро пропадет я зимний путь. Растаявшие дороги разжижили конский навоз, накопившийся там за зиму. Жители собирают его в ведра и выливают на обнажившиеся гряды.
7 апреля прилетели трясогузки. 8 апреля у берез, на которых я делал зарубки, началось сокодвижение (особенно сильно движение соков было у берез, стоявших на опушках). 9 апреля полностью сошел снег с полей и лугов. Вода в овраге почти прошла. Глубина в отдельных местах не превышает 1,5–2 метров. Зато началась полная беспутица. Подойти к нашему дому без сапог невозможно. Дорога расплылась в черную, кое-где желтеющую жижу. Земля сочится влагой; кажется, стоит надавить немного на землю, и вода брызнет из нее фонтанами. Произошли оплывы глинистых железнодорожных откосов. Один из них завалил линию железной дороги. Потребовалась долгая расчистка пути. (По ночам бывали еще довольно крепкие заморозки, а днем солнце печет (+ 11 +13 градусов Цельсия). От полей подымается колеблющаяся дымка испарений: почва медленно просыхает. А в лесах еще местами глубокий снегу Промерзшая за зиму почва не позволяет талой воде проникнуть внутрь, и вода течет по поверхности, образуя большие лужи и маленькие прудки.
9 апреля впервые запылил орешник, и красные кулачки его женских цветов стали более яркими. Дома у нас весна уже закончила уборку: огороды обнажились от снега, лед на пруду растаял.
8 апреля выставили зимние рамы. Запертая скотина, почуяв весну, оглашает воздух ревом. Вместе с коровой, постоянно беспокоя ее, стоит маленький двухнедельный теленок. 9-го вечером бабушка принесла из курятника первое яйцо — куры начали нестись. Собака принесла щенков.
В одной из моих скворечен поселились скворцы, в другой — полевые воробьи; те и другие приступили к постройке гнезд. Скворцы таскают материал и строят целый день, перемежая свою работу пением. А вечером самец улетает в ближайший для участия в оглушительных концертах. Скворцы слетаются на большую ель и здесь, растопырив крылышки и вытянув шею к полной апрельской луне, изливаются в своих скворчиных песнях, стараясь перекричать друг друга. В промежутках между песнями часто поднимаются драки — слабых скворцы отгоняют. Когда луна подходит ближе к зениту, скворцы разлетаются и затихают, чтобы с первыми лучами солнца опять приняться за работу и песни.