Это во-первых. А во-вторых, не кажется ли вам, что даже такое хорошее слово как «красный», может быть опошлено, если его приткнуть например к слову «трактир»? Как же ему не быть опошленным, если его тычет куда ни попало (в том числе и к препошлейшим, еще учредиловкой прошарманенным народам и свободам) торгующая с собой (по-настоящему торгующая) «птичка божия» – псевдо-революционная классическая и символическая спец-литература.
Существует всем нам известный элементарный психо-физиологический закон: если повторять над вашим ухом много раз точь в точь одну и ту же фразу, то она теряет для вас свое содержание, обесцвечивается, перестает восприниматься вашим сознанием. И ни одно человеческое слово, ни одна фраза, хотя бы она означала такую прекрасную вещь, как международная солидарность рабочего класса, не гарантированы от действия этого закона. Но тов. Сосновский твердо уверен, что для революционных слов этот закон не писан. Это делает, конечно, честь революционному пылу т. Сосновского, но… всякий коммунист, имеющий отношение к литературе, знает, как много общих мест, трафаретных слов и фраз в наших статьях, резолюциях и лозунгах. Мы всегда смотрели на это, как на недостаток, как на нашу слабость, и боролись с трафаретом по мере сил.
Засилие трафарета в нашей литературе можно оправдать недостатком времени, революционной спешкой, но забронировать трафарет, как нечто священное и неприкосновенное, превратить его в коммунистическую икону – до этого можно додуматься только доехав до конца, от коммунизма к обывательщине в искусстве.
Дальше ехать некуда.
Эта статья была уже написана, когда на страницах «Известий» появился новый кавалерист, – тов. Альфред. О нем – несколько слов.
Простота т. Альфреда еще откровеннее. Т. Альфред громит «Леф» выписками из своего гимназического сочинения, написанного 30 лет тому назад на заданную ему учителем тему: «Великие поэты являются после великих событий».
Тов. Альфред хорошо усвоил эту пропыленную «истину» и теперь убедительно просит великих поэтов подождать рождаться: «еще рано». Кроме этого откровения, в статье тов. Альфреда имеется еще несколько таких открытий, как напр.: великие поэты рождаются очень редко; каждый поэт должен быть мастером своего дела; в каждом поэте должна быть искра божия, иначе он не поэт, а сапожник; он (не сапожник, а т. Альфред) не можем представить себе коллективного творчества (охотно верим); футуризм существовал еще в 80 – 90-х годах прошлого столетия (вот спасибо, а мы думали…): тов. Чужак написал в «Лефе» рассказ (а мы думали, что его написал Брик).
Кончается это сочинение, как и подобает гимназическим сочинениям – славословием Пушкину.
Тов. Альфред признается, что даже машинистка, переписывавшая его статью, нашла в ней сплошную контр-революцию. Машинистка, конечно сильно преувеличила, но тем не менее…
«Жмаю руку машинистке».
Мораль отсюда такая:
Товарищи! прежде чем писать, познакомьтесь с тем, о чем вы пишете.
С. Володин. Перепутанные строки
Вы, должно быть, заметили, что у нашей партии с футуризмом довольно странные отношения. И если вы заметили, то наверняка уж призадумались над «шишкой», что «под самым носом у алжирского бея». Впрочем, алжирский бей здесь не причем, да и не сдан ли он в архив революции, но шишек действительно кто-то футуристам наставил и в количестве очень изрядном.
В чем дело? Вы строите гримасы недовольства? Вы глазеете по сторонам? Ах, да! Простите, пожалуйста. Я совершенно забыл… 284.069 – занесено на счет принадлежности к футуризму.
ОТСТУПЛЕНИЯ.
1. В одном губернском городе честнейший и преданнейший член партии тов. А. забаллотирован при выборах на том лишь основании, что он «человек не серьезный – футуризмом занимается».
2. А где-то на безголосой окраине, или в Пошехонском уезде, совершился факт изгнания тов. В. за «дезорганизацию партии, выразившуюся в пропаганде футуристических идей».
3. Здесь у нас вызвали тов. С. и убеждали – «пока еще не поздно – бросить
футуро
кубо
родченские
бредни».
Вывод: А + В + С равняется партийному многочлену.
Неутешительно и, пожалуй, неубедительно.