На кроватях лежали люди. В большинстве — спали под серыми одеялами, храпели. Некоторые бодрствовали.
Калеб дошел до угла и проверил первый этаж западного крыла. Пятнадцать камер, пятнадцать кроватей, пятнадцать человек на кроватях, двенадцать спят, трое не спят, больных нет.
Он поднялся на второй этаж, восточное крыло. Картина та же.
Мимо лестницы — в западное крыло. Первая камера, человек под одеялом, не спит. Вторая камера, человек под одеялом, спит; третья камера — то же самое.
И далее по коридору. В шестой камере лежал толстый, тот, который ни с кем не разговаривал. Только с байкером из седьмой.
Но байкера в седьмой не было. Седьмая камера была пуста.
Ричер не успел поймать Ким, она упала на пол веранды. Он нагнулся и подсунул руку под ее плечи. Она была без сознания. Он продел другую руку ей под колени и поднял, отнес ее в комнату и опустил на потертый диван рядом с печью.
Ричеру случалось видеть женщин в обмороке. Он не раз стучал в двери после полуночи. Он знал, что делать. Как и все остальное в армии, ему подробно это объясняли. Обморок при потрясении — это обычная вазовагальная реакция организма. Частота сердцебиения падает; сосуды расширяются; гидравлическое давление, нагоняющее кровь в мозг, уменьшается. План помощи — из четырех пунктов. Первое — подхватить пострадавшую. Тут он оплошал. Второе: уложить ее, чтобы ноги были повыше, а голова ниже — под действием тяжести кровь прильет к мозгу. Это он сделал. Ноги Ким лежали на подлокотнике дивана, а голова на сиденье. Третье: проверить пульс. Это он сделал. Пульс был нормальный. Четвертый пункт: активизировать пострадавшую громкими криками или легкими пощечинами. Последнее всегда казалось ему жестокостью по отношению к овдовевшей. Но он пересилил себя. Заговорил ей на ухо, тронул ее щеку, похлопал по руке.
Ким Питерсон открыла глаза. Он спросил:
— Вы меня помните?
— Конечно.
— Боюсь, у меня плохие известия.
— Эндрю погиб.
— Да. Мне очень жаль. Его застрелили в городе.
— Кто его застрелил?
— Мы думаем, тот, кого мы все искали.
— Вы знаете, он был хорошим человеком, — сказала она.
— Знаю.
— У меня два мальчика. Что мне делать?
— Приспосабливаться. День за днем, час за часом, минута за минутой. Секунда за секундой.
— Да.
— С этой секунды. Надо, чтобы кто-то побыл с вами в доме.
— Почему не пришел сам Холланд?
— Он хотел, но он должен начать большое расследование.
— Я вам не верю. Не верю, что он хотел прийти.
— Он считает себя ответственным. Как всякий хороший начальник полиции. Кому я могу позвонить?
— Соседке. Алисе.
— Какой у нее номер?
— Кнопка три на телефоне.
Там, где комната соединялась с кухней, лежал радиотелефон.
— Не вставайте, — сказал Ричер и отошел от нее. Он взял телефон, нажал кнопку памяти и цифру 3. Длинные гудки, один за другим. Наконец в трубке послышался сонный женский голос. Ричер спросил: — Это Алиса?
— Да. Кто вы?
— Я у Ким Питерсон. Вашей соседки. Ей очень нужно, чтобы вы сейчас пришли. Ее мужа убили.
Молчание на том конце. Потом Алиса заговорила, но Ричер уже не услышал ее слов. Они утонули в другом звуке. Внезапном. Пронзительном. Он шел снаружи. Вой и плач.
Тюремная сирена.
00.55. Осталось три часа.
В голове у Ричера возникла картина сумасшествия: вызванные Холландом полицейские мчатся с разных сторон к отделению и, услышав сирену, сразу поворачивают в другую сторону. Охранницы Джанет Солтер выбегают в ночь, едут к тюрьме, бросив ее одну. Одну, а для убийцы это последний шанс перед тем, как удрать, спасая шкуру, или вновь раствориться среди коллег.
Ричер положил телефон и повернулся к Ким:
— Мне надо уехать. Алиса идет к вам.
Он открыл входную дверь. Перед ним была расчищенная дорожка. Пятьдесят футов до развилки и еще пятьдесят до улицы. Миля до города и еще одна до дома миссис Солтер.
Но — пешком. Машины нет. Он закрыл за собой дверь и направился к сараю. Старый пикап с отвалом стоял на месте. Без ключа.
Ричер торопливо вернулся к дому. Постучал в дверь. Ким Питерсон снова открыла. Шок прошел. Теперь она была во власти кошмара. Она поникла, смотрела отсутствующим взглядом и горько плакала.
— Простите, — сказал он, — мне нужен ключ от пикапа.
— Он у Эндрю на связке. У него в кармане.
— Запасного нет?
— Не думаю. — Она повернулась и ушла от него в переднюю. Споткнулась, оперлась рукой о стену, чтобы не упасть.
Ричер закрыл дверь и стал ждать снаружи. Алису. Равнина Южной Дакоты была широка и малолюдна. Дома стояли далеко друг от друга. Алиса приедет. Он одолжит у нее машину.