После того, как формируется актуальная навигационная карта системы, можно начинать сближение. Четверть светового года - огромное расстояние, преодолевать его на обычных двигателях очень долгое занятие, так что здесь можно опять использовать двигатель искажения и подлететь на световую неделю. Как правило это наиболее оптимальная орбита. Она на достаточно безопасном расстоянии от светила и обычно является краем планетарной системы. С этого момента уже начинается более активная деятельность всех остальных членов экипажа. Постепенно продвигаясь в глубь системы, корабль сближается с наиболее крупными или интересными объектами и собирает о них информацию. На наиболее интересные места планет, астероидов или лун, отправляется группа высадки для сбора анализов и установки научного оборудования.
На определенные орбиты внутри звездной системы запускаются спутники связи и маяки. На которые передается собранная информация, для передачи в метрополию. Анализ данных, на борту корабля физически невозможен, задача разведки - начертить дорожную карту для колонистов и предупредить их о возможных трудностях. После того как наиболее интересные небесные тела обследованы, разведывательный корабль может либо отправится обратно в цивилизованные миры, либо к следующей звездной системе. В зависимости от того как себя чувствует экипаж и состояния корабля, капитан принимает решение. Обычно, нормой считается обследовать две-три системы. Это занимает в среднем четыре года. Но никто не запрещает каждый раз возвращаться на «берег» после каждого полета. Это даже считается хорошим тоном. Все-таки людям надо бывать в полноценном обществе. Но есть команды, улетающие на десятилетия. Они облетают десятки систем, их очень любят планетарные институты за их маниакальный трудоголизм, но это чревато психологическими расстройствами, а износ корабля к десятому или двадцатому году полёта может сыграть злую шутку - может сломаться одновременно несколько важнейших систем и починить их будет уже невозможно. Худшего варианта развития событий и не придумать. Что может быть хуже, чем оказаться на сломанном корабле за тысячи световых лет от ближайшего уголка цивилизации?
Первый полет Аши показал, что корабль и экипаж готовы без проблем отправляться в рейды на пять-шесть систем.
Хотя система была уже изучена и активно осваивалась, для экипажа Фэй здесь нашлось несколько заданий, которые помимо ценнейшей практики, позволили получить еще и некоторый доход. Местный колониальный штаб попросил их подробно обследовать несколько комет, и пару спутников местного аналога Юпитера. Так что, Кайзер и его команда получили свою порцию практических занятий, делая пробы и устанавливая различное оборудование на планеты, спутники, и астероиды. Кайзеру все больше нравилась его новая работа. Странно, что он раньше не думал о том, как приятно быть в рядах первооткрывателей. Словно ты стоишь впереди всего человечества, прокладываешь ему путь, но ты не политик или военный командующий войсками, а просто первый. Причем, ты не находишься в состоянии какой-либо гонки, тебе не дышат в затылок. Ты понимаешь, что твои труды помогают всему человечеству. В космосе полно безумно красивых вещей, но одно дело смотреть запись или трансляцию испаряющейся кометы, восхода нескольких солнц, или громадину планеты-гиганта, которая с близкого расстояния закрывает весь обзор и совершенно другое видеть все это своими глазами и ЗНАТЬ, что ты находишься в непосредственной близости от всего этого.
12
Время странная штука. Для каждого оно идет совершенно по-разному. И дело тут не в релятивистской теории, а в исключительно психологическом аспекте. Люди давно заметили, что один и тот же час в разных обстоятельствах будет либо лететь, либо тянутся вечность.
Когда Кайзер только начал летать с Фэй и исследовать новые миры, время шло с нормальной скоростью. Кайзеру ещё предстояло многое узнать о своей новой профессии. В первых полётах буквально все было в диковинку, даже некоторые чрезвычайные происшествия были для него непривычны. Но время шло и скоро он стал замечать, что разведать систему за год или два, для него уже не ощущается как некое эпичное приключение. Первооткрывательство обрело некую рутинность, что в прочем, не заставляло его грустить. Теперь он мог мыслить шире и видеть более общею картину того чем он занимается.