«Что-то мозги сегодня совсем не работают, — подумал Артём, выходя из подъезда. — Сотрясение, наверное».
Ехать до травмпункта было минут двадцать. Артём старался сидеть ровно, но его постоянно качало, а от езды начало тошнить. Он уже собрался было попросить таксиста остановить машину, чтобы не залить салон рвотой, но тут голову пронзило невыносимой, ослепляющей болью, и далёкий голос сказал:
«Здравствуй».
Боль тут же исчезла. Голос был чёткий, но звучал словно издалека. Артём огляделся, спросил у таксиста:
— Вы что-то сказали?
— Нет, ничего.
Артём проверил телефон — мало ли, вдруг позвонил кому-то «из кармана»? И такое бывало. Но нет, вызова не было.
«Это не телефон», — повторил голос.
Артём и думать забыл про тошноту.
«Что за хрень?!», — подумал он.
«Это не хрень, это общение», — возразил голос.
«Ты слышишь мои мысли?!»
Подумав это, Артём тут же поправил себя:
«Ты что это, шизик, сам с собой разговариваешь? Тут уже не в травмпункт, тут в дурку ехать надо!»
«Ты не сошёл с ума, — сказал голос. — Я подожду, пока ты не залечишь голову и не успокоишься, а потом мы поговорим».
— Приехали, — раздражённо бросил таксист.
Артём понял, что они уже какое-то время стоят. Снаружи был дом из красного кирпича с вывеской, на которой золотыми буквами на синем фоне было написано: «Травматологический пункт». Расплатившись, Артём вышел и направился ко входу. Было тихо, только снег скрипел под ногами.
Народа в коридоре приёмного покоя не было, так что у Артёма невольно промелькнула мысль: «Повезло». И снова он чертыхнулся про себя, что везение это довольно относительное.
После рентгеновского снимка Артёма отправили в процедурный кабинет. Тут стоял стол, напоминавший массажный — в нём даже был специальный подголовник, куда можно было положить лицо, если лежишь на животе. Дальше верхней одежды раздеваться не пришлось. Разве что обувь снять у порога.
— В полицию заявлять будем? — спросил подошедший врач, натягивая синие перчатки, когда Артём уже лежал на столе.
— Нет, — сказал Артём, а про себя подумал:
«Разве что в психушку».
— По рентгену у вас всё нормально, — продолжал врач. — Переломов костей нет. Сознание теряли?
— Да, но ненадолго.
— Тошнит?
— Тошнило, пока ехал сюда. Голова болела. Потом вдруг резко прекратилось.
— Резко прекратилось? — переспросил врач.
— Да. Это что, ненормально?
— Ну… Скажем так, необычно. Сейчас я сделаю вам несколько уколов, а потом буду зашивать рану. Ничего страшного, даже больно не будет.
Лёжа на столе и слушая, как доктор готовится зашивать, Артём вдруг заплакал. Это удивило даже его самого, ведь плакать он не собирался, да и в принципе делать это давно уже отвык. Однако слёзы полились сами собой. Наверное, подумал Артём, это из-за страха перед галлюцинациями.
Доктор стал делать уколы в кожу головы Артёма, и тот почувствовал, как его затылок немеет. Жидкости в шприце, видимо, было много, и вскоре раствор уже стекал по щекам вниз, смешиваясь с кровью и слезами и срываясь струями в тазик под подголовником.
Потом доктор отложил шприц и стал зашивать. Что-то скрипело — или нити, или сама кожа, и от этих звуков по спине Артёма побежали мурашки. Доктор больше не проронил ни слова, и эта тишина, прерываемая скрипом, показалась Артёму жуткой.
— Послушайте, — забеспокоился он. — Там… Долго ещё?
— Не беспокойтесь, скоро всё закончится.
Когда швы были наложены, голову Артёму обмотали бинтами, дали рекомендации и отправили на приём за больничным листом.
«Тебе не нужен больничный», — сказал вдруг голос так, что Артём подскочил.
Он огляделся, надеясь найти обладателя голоса, но в коридоре, кроме него, никого не было. Вообще никого.
— Что за чёрт? — прошептал Артём.
«Никакой чертовщины. Но нам нужно поговорить».
Голос теперь звучал куда громче, словно его обладатель буквально сидел на плече у Артёма. Тот даже провёл по плечам ладонями, но никого там не нашёл.
— Ты у меня в голове? — спросил Артём.
«Я в тебе, да. Но я и очень далеко от тебя, если говорить твоими категориями. Я пытаюсь разбудить тебя».
«Я же не сплю!» — мысленно возразил Артём.
«Спишь. Та твоя часть, что определила себя как человека, Артёма Гуляева, считает, что проснулась, но ты — ты ещё спишь. А мне нужно разбудить тебя».
«Я не понимаю! Какая ещё часть? Артём Гуляев — никакая не часть!»
«Артём Гуляев — лишь ворсинка на теле. Чувствительная антенна, направленная своими рецепторами в вечность Космоса. Именно этой ворсинке посчастливилось почувствовать меня… и себя тоже — первой».