Выбрать главу
вить, побесѣдовать. — Сто же, товарищи мои, можно-ли ѣхать? — Ну, — говоритъ, твое какъ мнѣніе. — А не ѣхать нельзя. Они своей хлѣбомъ солемъ не дорожатся, и мы какъ умомъ станемъ дорожиться. Ѣхать надо, отказаться нельзя. — Сейчасъ товарищи коней поймали, осѣдлали, всю сбрую собрали, пали на лошадей и пріѣзжаютъ ко королю во дворъ. Спустилися съ лошадей, коней не связали, не приказали, воходятъ. Стрѣчаетъ ихъ дѣвушка съ честью и съ радостью. Сейчасъ садятъ ихъ радомъ. Онъ сѣлъ на край, на послѣдній стулъ. Значитъ, дѣвушка (въ) первой пошла отъ нутреннато конца, до дверей дошла, сразу его признала, что онъ, значитъ, на послѣднемъ стулѣ сидитъ. Какъ разъ какъ плюнула. Разъ обнесла, второй разъ обнесла и въ третій черезъ его плечо стала подавать и успѣла тоненькую булавочку подъ рубашешной воротникъ подсунуть. Что онъ не слыхалъ, товарищи не видали. Нѣсколько времени бесѣдовали; отбесѣдовали, стали из-за стала, Богу помолилися, хлѣба-соли поблагодарились, разговоръ поимѣли. Сякое разное. Вышли во дворъ и за дворъ. — А что, робатушки, посмотрите на меня, нѣт-ли какой замѣтки?. — Стали смотрѣть, стали искать, чисто ничего найти не смогутъ. А онъ знаетъ, что есть замѣтка. — Ну, — говоритъ, — робатушки, знаю, что есть замѣтка на мнѣ; только незнаю а-гдѣ. Ну, — говоритъ, — робатушки мои тепера, значитъ, я попался; меня, — говоритъ, — захватаютъ и сразу меня посадятъ въ тюрмищу. Завтрашной день меня будутъ казнить: а я — говоритъ, — васъ оправдаю. Я, — говоритъ, — васъ оправдаю. Вы, — говоритъ, — поѣзжайте, шатры скатайте, уѣдьте, дальше этого мѣста есть сад, тамъ расположитесь, сатры раскиньте, коней распустите, сами расположитесь на роздыхъ. Завтрашняго дня числа въ таком-то часу слушайте: можетъ буть въ двѣнадцать часовъ для счастя моего заиграютъ въ рожокъ. Заиграютъ, — говоритъ, — въ рожокъ, въ тотъ разъ вы коней поймайте и обсѣдлайте. Второй разъ черезъ короткое врема заиграютъ въ рожокъ, вы, — говоритъ, — садитесь на лошадей, пріѣзжайте подъ самый городъ заплотъ. Потомъ, — говоритъ, — слушайте, можетъ, третій разъ заиграютъ во рожокъ, вы, — говоритъ, — перескакивайте черезъ заплотъ. Кто, — говоритъ, вамъ попадется, сѣките и рубите и палите (Значитъ, всѣ тутъ у нихъ будетъ). Тотъ разъ я сумѣю, что сдѣлать тогда; только не робѣйте. — Хорошо. Значитъ вошли, сяли, нужно расходиться. — Ну что, — говоритъ, — другъ любезный, котораго ты признала? — Сейчасъ она глазъ обвела, признала его и на него плюнула. Сейчасъ король подходитъ: — Ты-ли, — говоритъ, Памфилъ? — Я-то и есть самой сущій. — Ты-ли, говоритъ, — три вещи у меня укралъ? — Да. Сейчасъ его захватали. — Ну что, ваше корольское величество, я передъ вами виноватъ, воля ваша власть, что хотите, что знаете, изъ меня дѣлайте. Но только товарищевъ моихъ распустите. Они невиновны ни къ чему; я надъ ними старшій, что прикажу, то и дѣлаютъ. Ты надъ своимъ сенатомъ тоже старший, что прикажешь, то и дѣлаютъ: тоже и я. — Тутъ разсудили: — Да, дѣйствительно такъ; можно ихъ и распустить. — Сейчасъ онъ съ ними распростился на вѣчную жисть. Товарищи его пали на лошадей и поѣхали: а его значитъ, забрали въ тюрьму. Товарищи его сейчасъ пріѣхали въ сад, шатры сняли, скатали; уѣхали. Пріѣхали на то показанное мѣсто. Сейчасъ лошадей роспустили, шатры поставили, расположилися на покой. Утро, день сталъ, собралъ весь свой сенатъ, дѣлаетъ предложеніе, какую же ему смерть, казнь доспѣть? Не могли сказать, предложенія сдѣлать, каку ему смерть сдѣлать, каку кастъ. Этотъ министръ и говоритъ: — Ваше царское величество, надо у него спросить, какую онъ себѣ смерть, кастъ желаетъ, ту и предадим. — Так-то и есть можно спросить. Поди же ты, министръ, спроси же у него, какую себѣ смерть пожелаетъ. — Сейчасъ министръ подходитъ къ оконечку и назвалъ его: — Памфилъ? — Я за него. Что тебѣ нужно? — Король обясняется, осмѣливается у васъ спросить какую себѣ смерть, касть желаете? Ту и предадим. — Если король обясняется, спрашиваетъ, какую смерть кастъ, — благодаренъ считаюся. Я обяснюсь. Кланяйся королю протуральскому и сказывай: — Очень я благодаренъ и очень я радъ. У себа, — говоритъ, — во дворцѣ среди двора пусть поставитъ столбы золотые и пусть повѣситъ петлю золотую, вторую рэль пусть поставитъ столбы серебраные и повѣситъ петлю серебраную, третью рэль, столбы були бы простые, петля пеньковая. Желаю я на трехъ казняхъ казниться. Первая рэль не удёржитъ, вторая и третья удёржитъ меня. — Ну, хорошо. Приходитъ министра, объясняется своему королю. Сейчасъ распорядились сдѣлать три казни, три рэли, по его словамъ сейчасъ исправили, какое врэма сейчасъ пошли, вывели его изъ тюрьмы. Ведутъ его на первую рэль на золотую, онъ не говоривши ни слова, ни рѣчей, идетъ къ рэли и не ослѣдившись, восходитъ на лѣстницу; три ступени ступилъ, и сказалъ: — Ваше царское величество, лишенія бѣла свѣта позвольте на одну просьбу мою. Когда я молодъ булъ очень, очень я охоту имѣлъ. Позвольте меня стаканъ меду подать, рожокъ заиграть. Кого люблю, того рожкомъ подару. — А некогда, — говоритъ, — тебѣ Памфилъ врэма провождать и игру сочинять. Ступай, куда принадлежитъ. — Стала старшая дочерь просить: — Батюшка, пусть игратъ, кака есть игра, въ рожокъ, а мы послушаемъ. Тепера онъ въ нашихъ рукахъ; куда же долженъ онъ сбѣжать? — Не гля онъ Памфила, а въ уваженіе дочери позволилъ онъ ему сыграть во рожокъ. Сейчасъ поднесли ему стаканъ меду. Выпилъ вытащилъ изъ карману рожокъ и заигралъ и такъ заигралъ, что по всей сендухѣ[1] разнеслось. Такъ этымъ дѣвушкамъ эта пѣсня поглянулася. Ахъ, думаютъ, кабу онъ поигралъ больше. Ну поигралъ, пересталъ. Товарищи его коней поимали, обсѣдлали. Потомъ передь на три ступени ступилъ, опеть остановился. — Что ваше царское величество, уважьте мою послѣднюю просьбу, прикажите стаканъ мёду подать и въ рожокъ заиграть. Кого люблю, того рожкомъ подару. Некогда тебѣ, Памфилъ, врэма продолжать, игру сочинять. Иди, куда принадле́житъ. — Сейчасъ это середняя дочь стала просить: — Батюшка, не гля его, а гля меня пусть играть. Онъ теперь въ нашихъ рукахъ. Куда уйдетъ? — Не гля Памфила, гля дочери уважилъ. Подали ему стаканъ меду и въ рожокъ заигралъ. Проигралъ игру, а товарищи услыхали, пали на лошадей, подъ самой подъ заплотъ пріѣхали въ городъ. Нихто ихъ не видалъ. На послѣднюю ступню ступилъ, остановился: — Что ваше царское величество, хочу проститься съ бѣлымъ свѣтомъ, со всѣми вами, съ друзьями пріятелями (въ) послѣдний позвольте рожокъ поиграть. Кого люблю, того рожкомъ подару. Не гля уваженія Памфила, гля уваженія дочери. — Ну, дочь любезная, для теба, какъ ты есть признала. — Умножился нородъ во дворѣ, великъ, широкъ, сталъ полонъ. Смотратъ этта на него, какъ онъ казниться станетъ. Поднесли ему стаканъ сладкаго напитку; выпил; рожокъ досталъ, заигралъ. Только заигралъ, товарищи его перескочили заплоты, эту армію давай сѣкти и рубить. Только крикъ и ревъ пошелъ. Король испужался, что такое, во-всѣхъ мѣстахъ люди кричать. Онъ сей часъ съ рэли спустился. Тотъ разъ онъ скочилъ съ рэли. Король услыхалъ такой крикъ, онъ растерался. Между тѣмъ Памфилъ подходитъ къ нему. — Что ваше корольское величество, что ты стоишь? Послушай-ка, какъ мои воробьи твою синицу стали клевать. — Закричалъ онъ такимъ страшнымъ голосомъ: — Эхъ, робаты, мои воробьи, подъѣзжайте ка сюды! — Товарищи его услыхали, подъѣхали. — Ну, спущайтесь съ лошадей, короля вѣшайте на золоту рэль, королевну на серебраную, министра на пеньковую. — О, сейчасъ это дѣвушки его на-округъ захватали, стали со слезами его просить, что не вѣшать, ни казнить, — ну, хорошо дѣвушки, — развѣ для васъ, выпросите. Я, дѣло приходилось, вы тоже упрашивали, и я васъ тоже уважу, только не такъ. Што ваше корольское величество думаете, я сейчасъ то округу твою всю поплѣню, духу вашего не будетъ. Живо съ тобой распорадюся. Наставлю своимъ воробьямъ прамо синицу всю исклевать за то, што ты поступилъ со мной не честно. Ну, съ тѣмъ соглашуся, дай мнѣ такое заключеніе, запись, пойдешь-ли въ подданство. Если пойдешь, дай мнѣ заключеніе запись, я предоставлю её своему королю Индѣйскому. Будешь-ли платить кажной годъ моему королю индѣйскому по мильёну въ годъ. Если дашь заключение, то не буду тебя плѣнить, а не дашь, сейчасъ, — говоритъ, — исплѣню. — Ну, подумалъ, подумалъ король Протуральскій, что никакой огненный бой готовой нѣтъ, ничто не обострожено, — исплѣнятъ. Что лучше же идти въ подданство, дасти такое заключеніе — кажной годъ по мильену въ годъ. Далъ заключеніе письменное платить, посылать кажной годъ по мильёну, взялъ всѣхъ въ одинъ кругъ, подданство заключилъ и все положилъ мнѣніе, дань отобралъ. Оставилъ ихъ. Садятся на лошадей, буди да нѣту. Пріѣзжаетъ королю индѣйскому, что цѣло царство на кругу подъ подданство привелъ. Съ этой радости царь выдалъ за него дочь и послѣ его смерти долженъ онъ буть ему наслѣдникомъ. Конецъ.

вернуться

1

Поле, Пустыня.